В огненном плену

Серая Женщина, ростом под три метра и вся усыпанная открытыми, сочащимися язвами, отвратительна. Я ненадолго сосредоточиваюсь на длинных тощих руках, покрытых присосками, едва не убившими Дэни в ту ночь, и вспоминаю, как вынудила злобную Невидимую вернуть девочке высосанную из нее жизнь в обмен на грязную сделку, которую мне не стоило заключать, но которую я заключила бы снова, окажись на кону судьба Дэни.

Я поднимаю взгляд на разлагающееся лицо и вспоминаю пришепетывающих Фей, которые убили мою сестру, и сколько раз эта тварь питалась людьми, и бесчисленные жизни, которые она искалечила и погубила.

Я не видела на улицах никого из подчиненных Риодана. Моя стая мне не мешает.

Момент идеален. Я ши-видящая и мощный Нуль. У меня оружие, которое убивает Фей. Мне не нужно ничего от моего внутреннего психопата. Моего копья достаточно. «Синсар Дабх» здесь и не пахнет. Я иногда задумывалась, не Книга ли виновата в том, что меня преследуют призраки, не она ли призвала их, чтобы мучить меня, решив, что, если она достаточно долго не пустит меня в бой, я передумаю и соглашусь на ее бесконечные уговоры.

Ни за что.

Сегодня я собираюсь отправиться домой пружинистым шагом, с хорошим настроением и мыслью, что я избавилась от одного из множества своих врагов. Покончив с этой грязной злобной тварью, я снова почувствую себя прежней, почувствую, что сражаюсь на стороне добра, спасая неизвестно сколько тысяч жизней.

— Ты покинешь это место! Оно мое! Ты обещала мне свободу передвижений. Ты должна мне услугу! — шипит Серая Женщина.

Именно этого мне так не хватало несколько минувших месяцев: золотой возможности врезать по зубам собственным сомнениям, напомнить себе, что, несмотря на подстрекательства Книги, я главная. Решения принимаю я, а не «Синсар Дабх». Она может трепаться сколько угодно, может вмешиваться в мои мысли и без конца меня искушать, но я сама распоряжаюсь своим телом и диктую условия.

Невидимые — вредители, они убили миллионы людей и с радостью пожирали бы наш мир, пока от него ничего не осталось бы. Я презираю их и ненавижу себя за то, что больше их не убиваю.

В бою мое копье светится белым. Я добро.

— Знаешь что, — я прыгаю на Серую Женщину, — я солгала.

«Да», — шепчет «Синсар Дабх».

И все погружается во тьму.

Я с трудом прихожу в сознание, отчаянно хватая воздух ртом. Я на коленях, в канаве — что меня не удивляет, я близко знакома с дублинскими канавами, меня слишком часто тошнило в огромное их количество.

У меня все болит. Поясницу тянет, руки горят, колени содраны, и я промокла до нитки.

Я смотрю на небо, гадая, не пошел ли снова дождь. Здесь часто дождит.

Нет, солнце все еще сияет, ну, почти. Оно касается горизонта за… Я хмурюсь. Что произошло? Где я? Не в Темной Зоне, это ясно, я в другой части города.

Мягкий смешок перекатывается в моей голове. «Земля Свободных, МакКайла. Дом Смелых, Прекрасных и Смертоносных. Только не говори, что тебе не понравилось», — с шелковой нежностью тянет «Синсар Дабх».

Что-то капает мне на голову, стекает на лицо. Я прикасаюсь к щеке и смотрю на свою ладонь. Она покрыта зеленой слизью.

И красной кровью.

Ногти испачканы. Под ними застряло нечто такое, что я отказываюсь рассматривать.

«Не смотрит вверх, не смотрит вверх.

Продолжай в том же духе, Принцесса, и я сама тебя убью. Не думай, что я не сумею».

Я крепко зажмуриваю глаза.

«Некуда бежать, негде прятаться», — почти поет Книга и показывает на внутренней стороне моих век картинку: я стою на коленях в «Книгах и сувенирах Бэрронса», приставив дуло к виску.

«Шучу-шучу. Никогда не позволю тебе это сделать. Ты моя, крошка», — гнусавит она, отвратительно пародируя Сонни и Шер.

Скривившись, я открываю глаза и опасливо смотрю вверх.

Твою мать, твою мать, твою мать!

На фонарный столб, под которым я скорчилась, насажена Серая Женщина — искалеченная, выпотрошенная, четвертованная.

И живая.

Куски ее тела извиваются в агонии. Присоски конвульсивно открываются и закрываются, и она каким-то образом еще способна издавать звуки: стоны и всхлипывания от ужасающей боли.

Я роняю голову, и меня тошнит в канаву. На человеческую кисть. Оторванную в запястье.

«Он хотел тебе помешать».

— Нет, — шепчу я.

Я узнаю́ обрывок формы, оставшийся на запястье. Погибший — один из Хранителей Джайна. Я ни за что бы не убила человека. Не причинила бы зла невиновному. Пусть мне не нравятся методы Джайна — он отнял у Дэни ее меч и с радостью избавил бы меня от копья, если бы мог, — но он и его люди выполняют для города опасную и крайне необходимую работу.

«О да. И ты наслаждалась каждой секундой. Ты ровно настолько же чудовище, как, по твоим словам, и я».

Я яростно трясу головой, словно пытаюсь вытрясти Книгу из черепа.

«Я здесь главная, — передразнивает «Синсар Дабх» фальцетом, издеваясь надо мной. — Я принимаю решения. Милая МакКайла, когда же ты запомнишь? Ты машина. Я водитель. Но я могу управлять тобой лишь потому, что в глубине души ты хочешь доверить мне управление».

Я дрожу, холод пробирает меня до костей.

«Не хочу!»