Въ огонь и въ воду

— Ну, мой милый Гуго, каждый человѣкъ, вступающій въ жизнь, долженъ видѣть у себя впереди свое Золотое Руно. Имѣй и ты своё и никогда не теряй его изъ виду; пусть будетъ оно цѣлью твоихъ усилій, желанью достичь его отдавай все, кромѣ одной чести, Для однихъ это Золотое Руно, благородная мечта души мужественной, представляется въ видѣ женщины, съ которой они хотятъ соединиться на всю жизнь, и которая служитъ имъ живымъ олицетвореніемъ всего прекраснаго и добраго на землѣ. Если и ты ищешь того же, да пошлетъ тебѣ Господь такую подругу, которая заслуживала бы тѣхъ жертвъ, какія ты принесешь, чтобъ добиться ея; да будетъ она хорошаго рода и добрая христіанка, чтобъ умѣла воспитать твоихъ дѣтей въ святыхъ истинахъ вѣры, которыя ты самъ всосалъ съ колыбели. Но смотри больше на сердце, нежели на лицо. и если ты найдешь такую, какой желаетъ тебѣ моя любовь матери къ своему единственному ребенку, отдайся ей весь и навсегда! Но если мечта твоя сгремится не къ женщинѣ, если душу твою одолѣетъ другое честолюбіе, другое желаніе, — избирай высокое и великое, не унижайся до жалкой и презрѣнной наживы; пусть будетъ это такимъ дѣломъ, гдѣ бы предстояло тебѣ побѣждать опасности, кровью своею жертвовать славѣ, королю, родинѣ, вѣрѣ. Вотъ въ чемъ будетъ твое Золотое Руно… Но, будетъ ли то женщина или честолюбіе, или всегда прямымъ путемъ и оставайся чистымъ, безъ пятна, чтобъ заслужить побѣду.

— Я заслужу ее, матушка, и добьюсь ея.

— Да услышитъ тебя Господь!

Она привлекла его къ сердцу и долго обнимала.

— Теперь, сынъ мой, помни также, что бываетъ и такое несчастье, котораго ничѣмъ не одолѣешь. Храбрость бываетъ иногда побѣждена, терпѣнье истощается, воля устаетъ; сколько бываетъ такихъ, что возвращаются съ битвы израненные, обезсиленные! Если и на твоемъ пути станутъ преграды неодолимыя, ну! у тебя останется еще Тестера. Окрестныя поля даютъ тысячи полторы ливровъ въ годъ. Есть, значитъ, крыша и кусокъ хлѣба для старика, пріютъ отъ холода и нищеты… Но прежде чѣмъ станешь искать здѣсь убѣжища, борись до конца и начинай двадцать разъ съизнова, пока будетъ у тебя хоть капля крови въ жилахъ, хоть капля жизни останется въ сердцѣ.

Когда Гуго всталъ, графиня увидѣла, по мужественному выраженію его лица, что сынъ понялъ ее.

— Ступай теперь, сказала она ему, и готовь все къ отъѣзду; разъ что нибудь рѣшивши, не надо откладывать.

Маркизъ де Сент-Эллисъ прежде всѣхъ узналъ объ этомъ рѣшеніи.

— Ну, молодецъ, сказалъ онъ графу Гуго, ты выбралъ себѣ хорошій путь! — мнѣ сдается, что и я скоро увижусь тамъ съ тобой; я думалъ было проучить принцессу, но чувствую самъ, что сердце бьетъ уже сдачу. Если только узнаю, что она въ Парижѣ…..мы скоро увидимся.

Онъ побѣжалъ къ графинѣ спросить, не можетъ-ли и онъ въ чемъ-нибудь облегчить Гуго въ предстоящей поѣздкѣ. Онъ толковалъ ужь, что беретъ на себя снарядить молодаго друга, какъ слѣдуетъ. Графиня остановила его:

— У Гуго не будетъ ничего лишняго, сказала она; у него есть отъ васъ же, маркизъ, испанскій конь и, сколько я слышала объ этомъ конѣ, на немъ онъ уѣдетъ далеко. Отъ герцога де Мирпуа у него есть Тестера, гдѣ онъ выросъ и научился постоянству и покорности судьбѣ. Отъ отца у него есть шпага. Другіе начинаютъ жизнь и съ меньшими еще средствами. Притомъ же вы знаете мои мысли о кое-какихъ вещахъ. Я не хочу, чтобы двери отворялись для Гуго чужими руками, а не его собственными; я хочу, чтобъ онъ умѣлъ отворить ихъ даже и силой. Здѣсь сформировался молодой человѣкъ, а тамъ, въ толпѣ, въ свалкѣ, сформируется настоящій графъ де Монтестрюкъ.

Черезъ нѣсколько дней послѣ этого разговора, солнце освѣтило день отъѣзда. Графиня де Монтестрюкъ встрѣтила сына въ той же самой молельнѣ. Глаза у нея были красные, но духъ твердъ. Она отдала сыну кошелекъ съ вышитымъ гербомъ и снятый со своего пальца перстень.

— Въ кошелькѣ, сказала она, сотня золотыхъ; это все, что у меня есть на лицо, и я думала объ тебѣ всякій разъ, какъ откладывала сюда день за день, сколько могла отъ ежедневнаго расхода… Этотъ перстень подарилъ мнѣ отецъ твой, графъ Гедеонъ де Монтестрюкъ, въ день нашей помолвки. Съ тѣхъ поръ я его ни разу не снимала. Тогда мнѣ было осьмнадцать лѣтъ, теперь я — старуха. Сколько горя перенесла я, сколько слезъ пролила съ того времени! Когда ты выберешь женщину, которая будетъ носить то же имя, что я ношу, надѣнь ей самъ этотъ перстень на палецъ.

Гуго стоялъ на колѣнахъ и цѣловалъ ей руки. Она не спускала съ него глазъ.

— Еще не все, продолжала она. Вотъ письмо за черной восковой печатью. Ты отдашь его по адрессу, но только въ такомъ случаѣ, если будешь въ крайней опасности или въ крайней нуждѣ. Если нѣтъ, то и не отдавай, не нужно.

Говоря это, она задыхалась; губы ея судорожно тряслись.

— Вы не сказали мнѣ имя того, кому назначено это письмо, матушка, а на конвертѣ оно не надписано.

— Оно надписано, дитя мое, на другомъ конвертѣ, подъ верхнимъ. Ты разорвешь верхній только въ крайней нуждѣ, когда дѣло будетъ касаться твоей жизни или твоей чести. Тогда, но только тогда, или прямо къ этому господину и онъ тебѣ поможетъ.