Въ огонь и въ воду

— А! героиню зовутъ герцогиня д'Авраншъ? есть еще другое имя — Орфиза де Монлюсонъ, кажется? Чортъ возьми!… Покажите мнѣ стихи.

Лудеакъ досталъ бумагу; Куссине развернулъ ее и прочиталъ.

— Хорошенькіе стихи, сказалъ онъ, очень мило написаны! — больше мнѣ ничего не нужно, чтобъ сочинитъ записку. А вотъ и подпись внизу: Орфиза де Монлюсонъ… Отлично! теперь можете спать покойно; человѣкъ у меня въ рукахъ.

— Скоро?

— Я прошу у васъ всего два дня сроку, и дѣло будетъ обработано.

Черезъ день, въ самомъ дѣлѣ, къ Гуго подошелъ вечеромъ маленькій слуга съ угрюмымъ лицомъ и подалъ ему записку, отъ которой пахло амброй.

— Прочитайте поскорѣй, сказалъ посланный. Гуго раскрылъ записку и прочиталъ:

«Если графу де Монтестрюку угодно будетъ пойдти за человѣкомъ, который вручитъ ему эту записку, то онъ увидитъ особу, принимающую въ немъ большое участіе и желающую сообщить ему весьма важное извѣстіе. Разныя причины, которыя будутъ объяснены ему лично, не позволяютъ этой особѣ принять его у себя; но она ожидаетъ его, сегодня же вечеромъ, въ десять часовъ, въ небольшомъ домикѣ на улицѣ Распятія, противъ церкви св. Іакова, гдѣ она обыкновенно молится.

«Орфиза де М…»

— Въ девять часовъ!… А теперь ужь девятый! бѣгу! вскричалъ Гуго, цѣлуя записку.

— Куда это? спросилъ Коклико.

— Вотъ, посмотри…

— На улиду Распятія, и герцогиня д'Авраншъ назначаетъ вамъ тамъ свиданіе?

— Вѣдь ты самъ видишь!

— И вы въ самомъ дѣлѣ воображаете, что особа съ такимъ гордымъ характеромъ могла написать подобную записку?

— Какъ будто я не знаю ея почерка! Да и подпись ея руки! и даже этотъ прелестный запахъ ея духовъ, по которому я узналъ бы ее середи ночи, въ толпѣ!

Коклико только чесалъ ухо, что дѣлалъ обыкновенно, когда что нибудь его безпокоило.

— Вотъ еслибъ внизу была подпись принцессы Маміани, я бы этому скорѣй повѣрилъ… Эта дама — совсѣмъ другое дѣло… Но гордая герцогиня д'Авраншъ!…

— Хоть и гордая, но также вѣдь женщина, возразилъ Гуго, улыбаясь, и притомъ ты самъ знаешь, что принцесса Леонора живетъ съ нѣкотораго времени въ совершенномъ уединеніи.

— Это-то самое и подтверждаетъ мое мнѣніе объ ней!

Снова Коклико почесалъ крѣпко за ухомъ и сказалъ:

— Какъ хотите, а я, на вашемъ мѣстѣ, ни за что бы не пошелъ на это свиданье.

— Что ты? заставлять дожидаться милую особу, которая безпокоится для меня! Да развѣ это возможно?… Я бѣгу, говорю тебѣ.

— Когда такъ, то позвольте намъ съ Кадуромъ идти за вами.

— Развѣ ходятъ на свиданье цѣлой толпой? Почему ужь и въ рога не трубить?

— А ты какъ думаешь, нужно-ль идти графу, куда его зовутъ? спросилъ Коклико у Кадура.

— Сказано господинъ, отвѣчалъ Кадуръ.

— Чортъ бы тебя побралъ съ твоими изреченіями! проворчалъ Коклико.

А между тѣмъ Гуго ужь подалъ знакъ маленькому слугѣ идти впередъ и пошелъ за нимъ съ полнѣйшей беззаботностью.

— Ну! а я думаю, что его не слѣдуетъ терять изъ виду, объявилъ Коклико; пойдемъ, Кадуръ.

— Пойдемъ.

Въ это время года ночь наступала рано. Парижъ тогда освѣщался кое-гдѣ фонарями, отъ которыхъ если и было немного свѣтлѣй тамъ, гдѣ они горѣли, за то дальше темнота становилась еще гуще. Всѣ лавки были заперты. Небо было сѣрое и мрачное. Густая тѣнь падала отъ крышъ на улицы, по которымъ прокрадывались у самыхъ стѣнъ рѣдкіе прохожіе, поспѣшая домой. Гуго и посланный за нимъ человѣчекъ шли очень скоро. Коклико и Кадуръ, закутанные въ плащи и, опасаясь быть замѣченными, едва за ними поспѣвали. Но, къ счастью, на Гуго было свѣтлое платье, и они не теряли его изъ виду и слѣдили за нимъ по лабиринту улицъ между высокими домами. Съ неба ничто не свѣтило; темнота становилась все чернѣй я чернѣй.

— Славная ночка для засады! проворчалъ Коклико, пробуя, свободно-ли ходитъ шпага въ ножнахъ.

Девять часовъ пробило въ ту самую минуту, какъ Гуго и маленькій слуга поворачивали изъ-за угла въ улицу дез-Арси, которая открывалась передъ ними, будто черная трещина между двумя рядами старыхъ сѣрыхъ домовъ.

— Подождите здѣсь, сказалъ провожатый, а я постучу легонько въ дверь маленькаго домика, гдѣ васъ ждутъ, я посмотрю, что тамъ дѣлается. При первомъ ударѣ, который вы услышите, не теряйте ни минуты…

Онъ побѣжалъ по серединѣ улицы и почти тотчасъ же пропалъ въ густой тѣни. Скоро шаги его замолкли и черезъ нѣсколько минутъ, среди глубокой тишины, Гуго услышалъ сухой ударъ, какъ будто отъ молотка въ дверь. Онъ бросился впередъ, но въ ту минуту, какъ онъ поровнялся съ черной папертью сосѣдней церкви, толпа сидѣвшихъ тамъ въ засадѣ людей быстро выскочила и бросилась на него.

— Именемъ короля, я васъ арестую! крикнулъ начальникъ толпы и ужь положилъ-было руку ему на плечо.