В океане "Тигрис"

Следующая радиограмма, отправленная мной, предназначалась гораздо более дальнему адресату.

«Москва, Министерство морского флота, министру Т. Б. Гуженко.

Уважаемый Тимофей Борисович! Лодка «Тигрис» с международным экипажем на борту испытывает большие затруднения в проходе Персидского залива из-за неблагоприятных метеоусловий. Приняв сигнал бедствия, к нам на помощь подоспел экипаж черноморского теплохода «Славск», что помогло избежать посадки на рифы. В настоящее время «Славск» буксирует «Тигрис» в безопасный район. Для его достижения требуется около двух суток — плавание осложняет сильный встречный ветер и волнение. Убедительно прошу Вас разрешить капитану теплохода «Славск» продолжить буксировку. Искренне Ваш Юрий Сенкевич».

СКОРО УТРО

Тихая каюта, широченная мягкая постель… Сейчас я все-таки в нее заберусь, иначе завтра — сегодня — я не работник. Перечитал написанное. До чего на бумаге все гладко. Ничего существенного, кажется, не упустил. Двое суток — и столько событий, целая эпопея.

Твержу себе, что на «Тигрисе» тоже тихо и что никаких неприятностей с ним не случится.

БЕДА

Вот и не верь предчувствиям. В семь утра меня разбудил Игорь Антонович: «Начинаем охоту на «Тигриса». Оторвался буксир».

Вылетел на палубу. Где «Тигрис»?! Вот «Тигрис»! Какой же он жалкий, маленький, и как его качает и колотит! Волны трехметровые, ветер штормовой в семь-восемь баллов, лодка неуправляема, ее может разнести по соломинке буквально на наших глазах!

Здесь Игорь Антонович Усаковский снова доказал, что он мужественный моряк и верный друг.

Он решил передать буксирный трос прямо с борта «Славска» — операция не только рискованная, но и невероятно сложная. Представьте себе громоздкое судно, которому надо маневрировать вокруг крошечного суденышка, причем так маневрировать, чтобы держаться достаточно близко для метания выброски и достаточно далеко для ударов в борта.

Кто кого ударил бы, «Славск» «Тигриса» или наоборот, роли не играло. Переиначивая старинную пословицу: железом ли о солому, соломой ли об железо, одинаково плохо соломе.

С «Тигриса» спешно спускали надувную лодчонку — в семибалльный-то шторм! Детлеф и Асбьерн, храбрые ребята, погребли поближе к «Славску», чтобы прибавилось шансов поймать канат шкерт. И они его поймали! Но корабль отнесло, пришлось отцепиться. Новый заход «Славска», у Детлефа ломается весло, гребут оставшимся — бросок! На этот раз маневр увенчался успехом. Закрепили конец на «Тигрисе» — и снова в путь, против ветра, против течения, медленно-медленно — к Бахрейну.

ВБЛИЗИ, НО ВДАЛИ

Пришла телеграмма:

«Борт т/х «Славск», Усаковскому. В связи с просьбой экипажа «Тигрис» разрешаю продолжить буксировку до безопасного района. Желаю экспедиции во главе с выдающимся ученым Туром Хейердалом благополучного плавания, успешного выполнения задуманного эксперимента. Гуженко».

Сомнения в таком ответе не было, и все же спокойней, когда он получен. «Славск» возится с нами уже третьи сутки и еще столько же провозится, а ведь он — в живой очереди судов, ожидающих входа в порт Басры, и наверняка уже эту очередь потерял. Как теперь будет с планом, с графиком?

Усаковский вежливо успокаивает: «Наверстаем».

Буксирный конец удлинен, на корме — постоянный вахтенный наблюдатель, по недостатку людей привлекли даже доктора. В машинном отделении

вахта усиленная, двойная, на мостике все начеку, рация на связи — корабельная жизнь полностью подчинена интересам «Тигриса», о «Тигрисе» заботится каждый член экипажа. И только мы с Карло — бездельники.

Карло грех упрекать, он нездоров, а со мной — хуже.

Встретился с частью команды, свободной от дежурства, рассказал о Хейердале, о «Ра», о «Тигрисе» — вот и вся моя работа.

Вечером в очередной раз говорил с Туром по радио, странно было слышать его голос в наушниках и воображать себе «Тигрис» среди волн, в темноте, еще более кромешной оттого, что рядом, в четверти километра — кондиционеры, камбуз и электричество.

Они — там, а я — здесь, и ничего не попишешь. Вернее, как раз попишешь, одно это и остается — марать бумагу. Или перелистывать вышеупомянутую книгу Хельмута Ханке, которую скоро поневоле выучу наизусть.

ХАНКЕ ИНФОРМИРУЕТ

В этой книге, среди прочих полезных сведений, обнаружилось следующее.

Существуют, оказывается, два понятия: оказание помощи и спасение. Если какое-либо судно выручит другое судно из беды, поможет, к примеру, сняться с камней или с мели — налицо «оказание помощи». Помощь считается оказанной, даже если спасатель, придя на радиопризывы, просто продержится некоторое время до устранения аварии вблизи терпящих бедствие.

«Спасение» — акция более серьезная. К ней прибегают, когда команда полностью утратила власть над своим кораблем и самостоятельно не может предотвратить катастрофу.

За то и другое полагается платить. О цене договариваются перед началом операции, флажными сигналами или по радио.