В оккупации. Дневник советского профессора

При этом многие возмутились при мысли о том, что под видом социализма установилось фактически самодержавие. Честные коммунисты, вероятно, страдают от мысли о том, что Сталин превратил их в жандармов, в душителей свободной мысли, в своих рабов. Многие из них, по-видимому, решили покончить с этим позорным положением. Так возник «троцкизм».

Я убежден в том, что с Троцким это движение не имеет ничего общего. Именем Троцкого Сталин воспользовался для того, чтобы установить мнимую связь между нашими коммунистами, недовольными режимом, и заграничными контрразведками. Находятся, по-видимому, дураки, которые верят в существование такой связи. Найдутся дураки, которые поверят тому, что Пятаков или Радек организовали взрывы на заводах, работающих на оборону страны. Какая эта глупость! Какая эта пошлость. Всякий здравомыслящий человек поймет, что это есть гнусная клевета. А ведь можно быть совершенно уверенным в том, что через несколько дней и Радек, и Пятаков, и Серебряков, и Муралов, и все прочие арестованные публично и во всеуслышание объявят перед судом, что они шпионы и диверсанты. Чего нельзя достичь пытками? Самый смелый человек, готовый выдержать какие угодно физические страдания в течение недели, не может перенести физическую и нравственную пытку, длящуюся месяцами, изо дня в день, без надежды на конец. Демченко поступил вполне правильно, если верен слух о том, что он предпочел смерть аресту со всеми вытекающими из него последствиями… Будем ждать, подтвердится ли это событие…

А пока что слухи… слухи… Несмотря на двадцатитрехградусные крещенские морозы, вечером около газетных будок выстраиваются громадные очереди. Люди ждут два-три часа, пока не принесут газет. Согласно новому постановлению, каждый сможет купить лишь одну московскую газету. В очередях о политике не говорят: каждый боится другого. Но чувствуется, что все напряженно ждут событий…

22 января

В этом дневнике три недели тому назад я отметил, что в стране опять голод и что, вероятно, будет опять обнаружена какая-нибудь организация в Наркомземе, деятельности которой будут приписан недостаток хлеба в селах и мелких городах Украины. Я не ошибся.

Сегодня я прочел в газете статью, озаглавленную «До конця розмотати клубок». Начинается она следующим образом: «Недавно в Наркомземе Украины раскрыта стая продажных псов фашизма, реставраторов капитализма, контрреволюционеров-троцкистов, которые, замаскировавшись, долгое время вредили делу успешного развития социалистического строительства, в частности в области сельского хозяйства. Среди этих продавшихся людей находятся бывший заместитель наркома Л. Грушевский, бывший руководитель украинской конторы Госсортфонда и он же бывший секретарь партийного комитета Наркомзема Габай».

Среди их сообщников называются «троцкист» Левен-штам, «холуй» Наугард, «отбросы» Мазя, Ровинский и др… Очевидно, все эти жертвы будут приговорены к смертной казни или в лучшем случае к каторжным работам на долгие годы.

Теперь украинские крестьяне могут голодать, испытывая чувство удовлетворения, что виновники всех их страданий обнаружены и понесут «заслуженную кару».

Что же вменяется в вину злодеям?

– Написать, что у нас голод, газета не может. Поэтому этой банде «вредителей» вменяются в вину такие страшные [преступления], как посылка недостаточного количества учебников по агрономии колхозникам, как неправильная организация агротехнической учебы и т. д. В той невероятной неразберихе, какая царит везде, нет ничего удивительного, что не было послано нужное количество книг на село. Но неужели в этом проявляется вредительская деятельность троцкистов?.. Кто поверит подобной глупости? Правда заключается в том, что нужны жертвы, для того чтобы объяснить, каким образом на двадцатом году после революции в стране не хватает хлеба. Во всяком случае, я не хотел бы быть заместителем народного комиссариата земледелия. Эта должность как будто создана для главарей вредительских организаций. При первом неурожае заместитель Наркомзема отправляется в тюрьму с этикеткой «вредитель», «троцкист», «националист», «диверсант» и т. д… Нечего сказать, приятная должность…

22 января (вечером)

В сатирическом журнале «Крокодил» (№ 21, 1937 г.) напечатана статейка известного советского фельетониста Л. Рыклина. Она озаглавлена «Продмаг». Автор описывает, как ровно шесть лет назад он стоял в длинной-предлинной очереди у продовольственного магазина, не зная даже, что будут выдавать: камсу по седьмому талону, перец по четвертому талону или соду по девятому талону жесткой карточки. Между двумя женщинами начинается ссора: одна обвиняет другую, что та заняла место без очереди. Перебранка заканчивается лишь после того, как очередь рассеивается, так как запаса выдававшейся петрушки не хватило для всех.