В оковах бездны (СИ)

И не поймешь, на кого он злится. На себя, потому что не мог справиться со своими чувствами или на меня, потому что попалась на глаза?

— Выход есть всегда, просто ты не хочешь его видеть. Ты заставляешь страдать и меня, и себя, но ради чего? Ради призрачной иллюзии безопасности? Глупости! Если Добровольский решит как-то навредить, нам останется лишь полагаться на удачу. Я не хочу терять те драгоценные минуты, которые у нас есть, не хочу сожалеть о потраченном впустую времени. Игорь, как ты не поймешь… Я ведь тоже до дрожи боюсь потерять тебя, да я погибну, если тебя не станет. Зачем нам жить в страхе, если можно здесь и сейчас жить друг для друга. Видимо, тебе нравится одиночество, раз ты снова отказался от меня, стоило опасности подкрасться к нашей семье, — на удивление спокойно проговорила, смотря в любимые глаза.

Наверное, уже давно смирилась с тем, что никакие слова не помогут вправить мозги Ларину на место. Люди устроены так, что надеются до последнего своего вздоха. Вот и я надеялась всей душой, что муж одумается, прислушается к своему сердцу.

— Ошибаешься, после четырех лет брака эти три месяца без тебя показались мне адом. Работа не спасает от одиночества. Дом без тебя опустел, — признался любимый, спрятав руки в карманы брюк.

— Ладно, рада была увидеться, но мне уже пора, — заявила, желая как можно быстрее сбежать от мужа, потому что находиться рядом с ним было невыносимо, подобно пытке.

Лучше скрыться с его глаз, не терзать свою душу, пора учиться жить без него. Если не хочет быть со мной, то не стану больше умолять одуматься. Надо сохранить остатки гордости и бежать, пока не поздно. Уверенным шагом поспешила прочь, не оглядываясь. Сердце колотилось где-то в висках, во рту был привкус горечи, ком душил, но я держалась из последних сил, чтобы не зарыдать.

Игорь резко схватил меня за руку и развернул к себе, я по инерции прижалась к его груди. Любимый с жадностью впился в мои губы, лишая рассудка, выбивая почву у меня из-под ног. Словно голодный зверь терзал мои губы, покусывал. Я чувствовала жар румянца, заливающий щеки от прикосновений любимого и его взгляда глаза в глаза. Дикое, необузданное желание зародилось где-то глубоко внутри меня, разливаясь волнами по телу. Все вдруг померкло: и страх, и обида, и злость. Хотелось раствориться в этом моменте. Его дерзкий язык проник в мой рот, лаская и дразня. Это взорвало мое сознание. Будто горячая искра отлетела от пылающих углей и прикоснулась к моему телу. Я уже не упиралась ладонями ему в грудь, а обнимала, лаская широкую спину и желая слиться воедино. Между ног появилось болезненное томление. Как же я соскучилась по Игорю! Мне хотелось испить до дна, я чувствовала себя умирающей от жажды, будто три месяца плутала по пустыне и наконец-то добралась до живительного источника.

— Прости, я не могу без тебя, — выдохнул он мне в губы, обжигая своим дыханием.

У меня бабочки запорхали в животе, голова закружилась.

— За что прости? — шепотом проговорила, боясь сделать вдох.

Только бы это был не сон. Только бы не сон!

— За то, что ты из-за меня подверглась опасности и быть может, еще не раз примешь на себя удар. Я говорил, что со мной опасно… Хотел уберечь тебя, но ты права, сделал хуже нам обоим, — признался любимый, а у меня от его слов слезы покатились по щекам.

Ларин осторожно собрал слезинки своими губами, прижался лбом к моему лбу и тяжело вздохнул. Я каждой клеточкой чувствовала, что ему тоже тяжело, тоже больно.

— Игорь, если бы меня страшила опасность то, я бы давно сбежала от тебя. И уже наверняка вышла бы замуж за Орлова, — слетело с моих губ. — Но я тебя люблю… Такого упрямого, сложного, противоречивого, невыносимого…

Игорь подобрался, глаза полыхнули ревностью. Прищурившись, обхватил мои щеки ладонями.

— Что-то в твоем списке только одни отрицательные качества, — хмыкнул он и провел языком по моим приоткрытым губам, заставив меня трепетать от желания.

— Положительные озвучу, когда окажемся в постели, — лукаво посмотрела на любимого, пряча счастливую улыбку.

— Только у меня огромная просьба к тебе, — серьезно сказал Игорь и отвел взгляд в сторону.

— Какая? — насторожилась я.

— Животных заводить больше не будем и с детьми повременим, хотя бы до тех пор, пока не упрячем главного врага за решетку. Договорились? — выжидающе смотрел мне в глаза, искал там ответ.

Я тяжело вздохнула, проглотила колючий ком в горле.

— Согласна. Но у меня тоже условие, — вздернула подбородок, стараясь совладать со своими эмоциями.

— Какое? — удивленно спросил муж.

— Когда Добровольский будет за решеткой, мы уедем подальше из этого города, ты устроишься на менее опасную работу, родим малышей, и будем жить как все, — озвучила свои требования.