В оковах бездны (СИ)

— Завтра к тебе придет следователь, если будут силы, то ответь на пару его вопросов, если не сможешь, то он заглянет к тебе позже, — отстраненно проговорил Игорь. — Твои подруги Наташа и Даша сегодня приедут к тебе после обеда. Твои вещи я уже перевез в квартиру, замки там сменил на всякий случай. Наташа и Миша занимаются переездом в другой город, как устроятся на новом месте, помогут перебраться и тебе.

Зажмурившись, я с шумом втянула в себя воздух.

— Я не буду там жить без тебя, — сказала осипшим голосом, буравя мужа взглядом.

— Таня, это не обсуждается, — сухо ответил он и отошел к окну.

— Игорь, давай уедем в другой город вместе, туда, где нас никто не знает, и будем спокойно жить, — предложила я выход из этой ситуации.

— Ты ведь прекрасно меня знаешь, я не бегаю от врагов, я их сажаю за решетку. И теперь приложу все усилия, чтобы Добровольский поплатился за то, что причинил моей семье вред, — процедил сквозь стиснутые зубы Игорь, сжав кулаки до хруста.

— Игорь, ты всех не пересажаешь, появятся новые отморозки, это бесконечно. Давай уедем, начнем все с чистого листа. Найдешь другую работу, перестанешь копать под опасных людей. У нас с тобой жизнь одна, ты забываешь об этом, — проговорила с отчаянием, пытаясь достучаться до сердца Ларина.

— Тань, ты не изменишь моего решения, — без эмоций ответил он. — Я поклялся на могиле сестры, что уничтожу как можно больше тварей, подобных Добровольскому. Все эти годы, я отправлял виновных за решетку. Я не остановлюсь, не уйду с намеченной цели. Одному легче выполнить свой долг, поэтому ты уедешь. И даже не спорь!

— Ларин, проваливай отсюда! — крикнула я, бросив в него подушку. — Пошел вон, предатель! Трус! Видеть тебя больше не хочу! — завизжала, а потом разрыдалась, скатываясь в истерику.

Игорь подошел ко мне, хотел обнять, но я дернулась от него, как от прокаженного.

— Убирайся! — зашипела, потеряв над собой контроль. — Живи по своим дурацким правилам, а я найду себе мужика, который не боится трудностей, который будет со мной несмотря ни на что. Найду такого мужчину, для которого я буду на первом месте! Такого, который не одержим местью, который не цепляется за прошлое. Давай, отталкивай меня, вычеркивай из своей жизни. Считаешь себя благородным? Господи! Я же люблю тебя! А ты так жестоко со мной поступаешь! Так вот знай, Игорь, я ведь назло тебе наложу на себя руки от одиночества.

Боже! Что я несла? Это все стресс, мозг не желал принимать тот факт, что между нами все кончено, не хотела с этим мириться, стремилась вывести Ларина на эмоции, чтоб одумался, чтобы понял, какую ошибку совершает. Мы ведь погибнем друг без друга.

Игорь схватил меня за плечи и тряхнул с такой силой, что у меня голова закружилась.

— Прекрати истерику, — зарычал на меня Ларин. — Мысли о самоубийстве выбрось из головы, иначе я за себя не ручаюсь. Как же ты не поймешь, что это были цветочки! От нас не отстанут. Куда бы мы не поехали, Добровольский найдет нас. Он — тварь мстительная, злопамятная, не успокоится, пока меня со света не изживет, за своего гавнюка мстить будет. Я успел узнать многое про этого человека, он очень опасен. Лев не из тех, кто просто убивает, ему нравится наблюдать, как жертва мучается. И он знает, что ты — моя слабость. Думаешь, тебе просто так сохранили жизнь, не тронули? Они это на следующий раз оставили, дождутся момента и снова нанесут удар, чтобы мне больнее сделать. Я ведь тебе желаю лучшей жизни, Танечка. Со мной тебе ничего хорошего не светит, ведь я уже ступил на тропу войны. Лев не из тех, кто отступит, он добьется своего, будет превращать мою жизнь в ад. И это можно остановить только одним путем — упрятать его на долгие годы за решетку. Вот только этот черт очень хитрый и умный, его не так-то просто поймать. Со стороны закона он чист, у него всегда железное алиби.

— Игорь, я не смогу без тебя. Не бросай меня, — умоляла, обхватив его щеки трясущимися руками.

В глазах мужа был лед — острый, холодный, отталкивающий.

— Шшшш… Тань, все, тема закрыта. Поправляйся и прости меня, — сказал Ларин, сжав мою руку, а потом вышел из палаты.

Мир для меня поблек, глотала слезы, тихонько скулила в одиночестве, осознавала, что уже ничего не вернуть назад. Стоило опасности войти в наш дом, и муж принял кардинальные меры.

После обеда ко мне пришли подруги. Они поддерживали меня, обещали, что все наладится. А я понимала, что, пока жив мой враг, у меня ничего не наладится.

Оставшись в палате одна, бессильно сжимала кулаки.

— Я Ларина! А Ларины не сдаются, — повторяла себе как мантру. — Игорь, я не сдамся, не позволю, чтобы какой-то там Лев встал между нами, найду способ все вернуть.

Посмотрела на себя в зеркало и застонала. На щеке синяк, бровь разбита.

— Мда уж! Борец! Что я могу? Ни черта… Вот уже дожилась, разговариваю сама с собой, просто чудно, — выругалась и обессиленно упала на больничную кровать.