В оковах его власти (СИ)

Я по голосу узнала, кто. А затем отвела телефон от уха и всмотрелась в имя, так на всякий случай. Вот теперь мне стало стыдно. С того самого дня я с Ваней не общалась. Да, я вытащила из Саши клещами, что его не тронули, но больше мы эту тему не поднимали.

—Вань…

И вот что я должна была ему сказать? Прикрыв глаза, я попыталась собраться, но куда там — только последние мысли растеряла.

—Если тебя держат в плену, то дай мне знак. А если ты просто не захотела видеться со мной, добровольно отдастся ему — это другой вопрос, — в его ответе острый упрек. И как подруга я поступила скверно, но…в оправдание я просто потеряла себя в отношениях. Так или иначе, поступок был нехороший. Гордиться тут было нечем.

—Вань, это все не то, чем кажется…

—Можешь не продолжать. Я опоздал, да?

Мне было обидно за него и за себя. Сейчас я по-новому взглянула на его отношение ко мне. И это все не было дружбой. Как я была слепа.

—Опоздал, — отрешенно ответила я, откладывая прочь ложку. Повисла пауза, вмещавшая в себя больше смысла, чем все высказанные слова вместе взятые.

—Насколько?

—Навсегда, Вань.

—Понятно. И без шансов.

Это прозвучало как утверждение, на что я все равно ответила однозначным:

—Без.

Он первым отключился, а я еще долго смотрела в экран телефона, силясь перевести эмоциональный фон. Переключиться. Не выходило, как ни старайся. Я сначала набрала сообщение вдогонку к неудобному разговору, и тут же стерла его.

Снова набрала подрагивающими пальцами уже другое. И стерла. Не то. Унизить его жалостью было недопустимо, но проявить поддержку другим способом у меня не получилось. И я оставила ситуацию, как есть. Неприглядной. Грязной.

Саша появился перед моими глазами внезапно, я аж от неожиданности подскочила на месте. На нем не было лица, буквально, и он злобно кому-то что-то доказывал по телефону.

—Я срал на эти выборы, мне на эту должность…

Колкий взгляд прошелся по мне лезвием и, чуть задержавшись, вернулся в исходную точку. Вникуда.

—Где я тебе высру картину дружной семьи? Ты вообще думаешь, что ты несешь? — по искаженным чертам лица было понятно, что дело — дрянь.

Я решила не мешать и скрылась в зале, усевшись на широком кожаном кресле. Пальцы намертво прилипали к поверхности, а по спине гуляло волнение.

—Мой сын не согласится. Ты сам понимаешь ситуацию, зачем тогда предлагаешь это? — громкий крик разнесся эхом по дому.

А затем я услышала стук-грюк, словно кто-то нехило так приложился кулаком о стол. Кто-то очень злой. Замирая от шока, я не решалась встать. Саша первым нашел меня и опустился на корточки на уровень моих глаз. В них — нерешаемая проблема и свой бой. В мои — желание помочь и неспособность это совершить.

—Прости, напугал, да? — он скосил взгляд на мои руки, сложенные по обе стороны от меня. Намертво прилипшие. —Довели. Сначала сын со своим непроходимым упрямством. Сейчас еще пиарщик начинает качать мою нервную систему, я так устал. От всего. И голова не проходит. Я скоро сойду с ума.

Он сложил голову мне на колени и уселся на кафельный пол. Мои руки сражу же переместились к спутанным кудрявым волосам.

—Я могу помочь? — прошептала, наклонившись к уху, оставляя вместе с тем нежный поцелуй.

—Просто давай посидим вот так. Так хорошо.

Он сидел на полу, пока я массажировала голову, мысленно прося вселенную дать мне возможность забрать эту боль.

—С Рустамом виделся, да? — на свой страх и риск я спросила то, о чем явно сейчас не следовало узнавать.

—Да. По-прежнему ненавидит, по-прежнему меня, — неживым голосом ответил Саша. У меня сложилось впечатление, что ненавидели и меня.

—Он знает о нас?

—Нет, Маша. Дальше проявлений ненависти как-то не зашло. Я также не собираюсь ему об этом говорить.

Последняя фраза возымела должный эффект. Не то пощечины, не то макания в грязь. Или я просто почувствовала себя грязной, накрутив ситуацию в голове? Не знаю даже.

—Пожалуйста, не заставляй меня сейчас пояснять простые вещи. Это не значит, что я не считаю нас чем-то серьезным, просто сейчас ни он, ни я, ни ты к этому не готовы. И да, о той ночи он тоже не знает. Не накручивай себя, я прошу. Мне нужна хоть где-то стабильность, я не могу разорваться в клочья. Чтобы не подохнуть в процессе. Мне по факту ты нужна. В жизни, рядом, везде. Это все, что должно тебя волновать, а остальное я решу.

Звучало из серии «ты просто будь рядом и подавай патроны». Не сказать, что мое сердце не сделало сейчас кульбит. Вместо того, что додумывать, мне надо было бы научиться…доверять, а все еще не могла поверить в то, что такой мужчина рядом со мной. И что я ему интересна. Больше, чем сексуальный объект.

—Я спрашиваю не к этому. Просто хочу тебе помочь и не знаю как. А смотреть на твои страдания мне больно.

—Он ненавидит меня, Маш, и имеет на это полное право. Отцом я был дерьмовым, — он поднял голову и посмотрел на меня больным взглядом. Красные белки глаз сверкали в полутьме комнаты.

—Не верю, ты не можешь быть плохим отцом.

Саша горько усмехнулся. Оскалился.