В оковах его власти (СИ)

Блять. Да кто ж знал? Хотел как лучше, хотел дать обоим время остыть и обдумать непростую ситуацию. Самому надо было все осознать, ей дать возможность осмыслить.

А если с ней что-то серьезное случилось? Так просто сознание не теряют.

Извращенные и больные мысли воспаленного сознания довели меня до совсем уже бредовых догадок о неизлечимой болезни и прочем-прочем. Что в принципе на меня никогда не было похоже. К моменту, когда машина подкатила к зданию больницы, я потерял несколько лет жизни и обзавелся десятком седых волос.

Врачи, заприметив меня, моментально задвигались шустрее, быстро уяснив, что я пришел сюда не в самом лучшем расположении духа. Просканировав пространство, сразу увидел своих людей возле одной из палат. Ноги понесли меня туда, ведь мне просто надо было сначала ее увидеть и прижать к себе, все остальное потом. До момента, пока я не посмотрю ей в глаза, слушать никого не стану. Жизненно необходимо, чтобы не сдохнуть в конвульсиях.

Но путь преградил человек, который однажды уже осматривал Машу. Светила местный со своими тараканами в голове.

—Она спит, — первое, что сказал мне доктор, когда я пытался ворваться в палату. Окинув его презрительным взглядом, я продолжил путь, но он заслонил собой дверь.

—Я туда зайду все равно, так что нет смысла препятствовать, — мы поравнялись телами, и я был в шаге от того, чтобы применить силу. Сейчас в моей адекватности можно было сомневаться.

—Сначала поговорим, Александр Павлович, а потом я, может быть, впущу вас туда. Три минуты разговора. Вы должны понимать, с чем имеете дело, прежде чем войдете туда. И сон прерывать я вам также не дам, сейчас главное лекарство для девушки отдых и моральное спокойствие, если мы не хотим последствий. Посему, не вздумайте мне ее будить.

Последствия? Что? Если я думал, что волновался до этого, то очень сильно ошибся. Ведь волновался я сейчас, понимая, что это пиздец как неправильно. И что я никогда не подчинялся власти чувств, всегда полагался на разум. Только сегодня вещал об этом сыну, а теперь стоял перед врачом своей женщины и испытывал панический ужас от того, что он мне скажет. Совсем как тогда в палате реанимации с Русом.

Пульсация во всем теле достигала пика, и каждый шаг в сторону от палаты раздавливал мои скомканные нервы под прессом. Док опустил очки на переносицу и огляделся по сторонам, прежде чем пригласить меня в кабинет.

—Что с ней? — мы еще не успели войти, как я сразу припечатал его вопросом. Поведя плечами, врач повернулся ко мне и вручил кучу всяких бумаг.

—Это нужно подписать. Вы, я так понимаю, ближайший родственник?

Скрывать свое отношение к Маше перед ним было бессмысленно, Вячеслав Богданович слишком хорошо все понял еще в первую нашу встречу, когда я привез ее сюда на руках. Сложить два и два было несложно, но персонал подписывал у него целую кучу разных бумаг о конфиденциальности и нераспространении информации обо всем, что происходило в этих стенах, так что о тайнах они кое-что знали. На то это и частная клиника.

—Это моя женщина, и да, я отвечаю за нее и буду подписывать все, что нужно.

—У Марии три недели беременности, к нам она поступила без сознания с угрозой выкидыша. Ближайшие пару недель я рекомендую провести ей у нас, чтобы понаблюдать. Я собрал анамнез, беременность первая, и, вероятно, имеет смысл перестраховаться. Если вас это не устраивает, подпишите документы, и завтра она уже сможет быть дома, но посещать гинеколога планово придется. Ну и плюс встать на учет, сдать анализы и так далее.

Я ощущал, как время вокруг остановилось. Сначала замер, чувствуя пульсацию внутри себя, а потом все тело заполонило ощущение невесомости. Беременна. Ребенок. Детский восторг пришиб неслабо, растягивая на лице счастливую улыбку. Маша и наш ребенок, это даже в голове не укладывалось, а так хотелось смаковать на языке эти слова.

Вместе с радостью пришел ужас от слов о выкидыше. Нервы? Или что-то другое?

—Почему это случилось?

Врач посмотрел на меня как на дурака не иначе.

—Эм, беременность обычно от незащищенного полового акта случается, — улыбнувшись, док точно решил меня добить, просто чтобы не мучился.

—Не до шуток сейчас, —грубо обрубил я его, но дебильную улыбку с моего лица он не стер своими словами.

—Маша морально истощена, и это уже вопрос к вам: как так вышло, что вы не проследили за моральным здоровьем своей, как вы говорите, женщины?

************************

Я тихо вошел в палату, сразу рассматривая бледную Машу, укрытую одеялом до самого подбородка. Хрупкая рука виднелась из-под покрывала и смотрелась болезненно-синей. Может я себя накрутил, ведь за сутки человек не может похудеть настолько? Точно, я себя накрутил, впервые в жизни извратил реальность. Обнажая все свои внутренние страхи. Врач мне сообщил, что переспросил о наличии желания сохранить беременность, и Маша сказала, что хочет сохранить. А могла бы сразу же побежать избавляться от ребенка чудовища. Моя девочка смелая, хотя ей точно было страшно и больно. В этом я уверен на все сто.

Аборт ей предложили.