В окружении Гитлера

Когда даже некоторые представители иерархии католической церкви, такие как Бертрам, Прейсинг или Гален (епископ Мюнстера), в пастырских посланиях начали требовать соблюдения конкордата, Ватикан уже не мог больше отмалчиваться. Он решается на протест. Трудно сказать, чья это была инициатива: папы Пия XI или разочарованного Пачелли. Но факт остается фактом: в ноябре 1937 года, спустя четыре года после ратификации конкордата, вышла энциклика «С горячей озабоченностью», где гитлеровский режим и его преступная деятельность были обрисованы без прикрас.

Возможно, документ этот сыграл бы и более серьезную роль в то время,[21] если бы не скоропостижная смерть Пия XI и избрание папой (6 марта 1939 г.) Пачелли. Гитлер как раз готовился к занятию Праги, а в Польше ждали вестей из Берлина о результатах переговоров Бека[22] с Риббентропом. Умы людей весной 1939 года занимали уже другие события, предвещавшие скорую войну. Вопрос о конкордате отошел на второй план. Не он был теперь пробным камнем отношения немецкой церкви к «третьему рейху» и навязанной Европе войне. Но это уже иная история.

Если спустя более 40 лет мы вновь возвращаемся к этому событию, которое так живо тогда волновало Европу, то делаем это еще и потому, что конкордат, заключенный между «третьим рейхом» и Ватиканом, имеет силу и до сих пор на территории ФРГ. Соглашение, которое способствовало повышению авторитета гитлеровского режима, продолжает регулировать отношения между Бонном и Ватиканом. Это признало не только правительство ФРГ, но и конституционный суд в Карлсруэ, издав в 1957 году постановление, в соответствии с которым конкордат не утратил своей силы в результате краха «третьего рейха». Весьма сомнительная преемственность, вряд ли делающая честь церковному католическому руководству!

Еще раз о Гессе

На свое 80-летие (в 1974 г.) Рудольф Гесс, бывший заместитель фюрера по нацистской партии, получил от одного американского автора весьма своеобразный подарок. Дело в том, что бывший американский начальник тюрьмы в Шпандау Юджин К. Бёрд подготовил и выпустил в свет воспоминания этого военного преступника, а английскому телевидению продал незаконно снятый фильм о жизни Гесса в тюрьме. Правда, полковнику Бёрду предложили отставку, но ему нечего беспокоиться о своей судьбе. Мюнхенское издательство «Курт-Деш-Ферлаг» скорехонько напечатало его книгу в немецком переводе,[23] а западногерманская пресса (особенно журнал «Шпигель») долгое время была заполнена рецензиями и славословиями в адрес «храброго» американца. По словам «Шпигеля», полковник Бёрд, когда он служил в Шпандау (до 1972 г.), не мог «больше видеть страданий человека, который с 1941 года находится под арестом, хотя его сотоварищи давно уже вышли на свободу».

Понятно, что для западногерманского комитета, требующего выпустить на свободу Гесса (его возглавлял Эвальд Бухер, в прошлом министр юстиции в правительстве Аденауэра), книга Бёрда стала едва ли не Библией в борьбе за освобождение этого военного преступника. Шпрингеровская и крайне правая пресса снова бросилась в атаку на Советские власти, осуждая их за строгое исполнение решений Нюрнбергского трибунала, приговорившего Гесса к пожизненному заключению. Адвокаты Гесса забывают сегодня, за что он был осужден, какую роль сыграл в НСДАП до захвата власти и в последующий период.

Об этом напоминают некоторые газеты и журналы в ФРГ, и особенно еженедельник «Цайт», цитируя книгу Бёрда и призывая своих читателей не попасться на удочку, знакомясь с берущими за душу стенаниями американского офицера, которого на самом деле заботит не столько судьба Гесса, сколько толщина собственного бумажника, ибо полковник Бёрд без разрешения начальства, находясь на службе, вел двойную игру; пытался усыпить бдительность своих коллег по охране тюрьмы из других стран и одновременно заключил с Гессом нечто вроде пакта, на основании которого за мелкие услуги и поблажки вытягивал из него всякого рода признания, необходимые для составления как бы от имени Гесса воспоминаний о давних временах. То, чего Гесс не сказал трибуналу в Нюрнберге, ловко симулируя душевное расстройство, он будто бы открыл Бёрду, что сделало его книгу новым бестселлером на американском и, разумеется, западногерманском рынке. Возмутительный поступок американца прославляется разного рода защитниками Гесса как «гуманная» акция.