В окружении (ЛП)

Я отвернулся, готовый уйти от нее. Готовый покончить с ней. Но когда маленькие

пальцы с острыми–как–бритва ногтями и на удивление сильной хваткой обхватили ширину

моего запястья и впились в мою кожу, я развернулся к ней так быстро, что ей повезло, что

импульс не опрокинул ее на задницу

– Убери руки.

– Пожалуйста, Дилан, просто поговори со мной. Я изменилась.

Это был второй раз, когда она заявляла подобное, но сейчас я ни за что не куплюсь на

это. Что за удобная куча конского навоза. И только я собрался выразить свое мнение вслух,

когда перехватил краем глаза чей–то образ. Я посмотрел налево и да, прямо там, стоя у одной

из пальм, высаженных вдоль дороги, стоял мужчина с камерой у своих глаз, нацеленной в

мою сторону.

Супер. Только этого мне не хватало. Только этого не хватало Эйсу. Вопросы о

женщине, с которой я спорил у дверей своего модельного агентства. Я уже видел заголовки,

не говоря уже о том, что начнется, когда они выяснят правду.

Чувствуя, что кровь доходит до точки кипения, я оглянулся на женщину, не обращая

внимания на то, что только что произошло, и понизил свой голос до угрожающего шепота,

чтобы ни один прохожий не услышал меня.

– Такие люди как ты, не меняются. Мрази со дна редко поднимаются к свету, а если и

делают это, то только, чтобы кормиться, прислуживая таким же, как они. Я больше не стану

повторять. Держись от меня подальше или я вызову полицию. И если ты не хочешь, чтобы я

сделал это прямо сейчас, то запрыгнешь в свой грузовик и уберешься к чертовой матери с

моих глаз.

Когда она попятилась назад от меня, мои руки затряслись. Но я стоял на месте, пока

она забиралась в кусок–дерьма–называемый–грузовиком, просто чтобы убедиться, что она не

станет преследовать меня до дома.

***

Я хмурился в телевизор, пока растягивал скотч по коричневой коробке между моих

ног. Вся одежда Дилана была тщательно уложена внутри, и это одна из последних коробок,

которые нужно было упаковать.

Сейчас суббота после того дня когда я предложил Дилану переехать ко мне, и мы

решили, что сегодня будет удачное время, чтобы приехать и собрать вещи у него дома, чтобы

мы смогли уехать под покровом ночи просто на случай, если где–то скрывались папарацци и

стали бы задавать вопросы о том, куда он переезжает.

Они итак это достаточно скоро выяснят. Как и всегда. Примером этого была текущая

история, которая проигрывалась на повторе во всех развлекательных шоу. Они шли одна за

другой, и всегда сбивали меня с толку тем, что шли вплотную с почти – вообще–то

одинаковой – одной и той же историей. И сегодняшние сенсационные новости были теми же,

что и вчера, и позавчера.

Что за грязная блондинка с Прескотом? Недовольная бывшая?

Уже назревают проблемы в ПресЛокке?

Господи, если бы кто–нибудь пригляделся немного получше к зернистому снимку,

который выскакивал с Диланом и Брендой, то они бы увидели некомфортную позу,

напряженную линию его челюсти и неверие, отпечатанное на всем его лице.

Но они не видели этого, потому что не знали на что смотреть. Как и обычно, они

просто строили догадки над жуком под микроскопом.

Черт. Мне не нравится, что это происходит с Диланом. Бренда снова появилась, когда

меня не было рядом для поддержки. Но когда Дилан приехал домой тем вечером и рассказал,

что произошло, я заметил явные перемены в нем. В тот вечер было решено, что он больше не

в ее власти и страхов его прошлого, отчего это было немного легче проглотить. Пока,

конечно, не начались все эти истории в новостях.

– Ладно, думаю, это последняя, – сказал Дилан, выходя из ванной и оглядывая все

коробки в крошечной гостиной, которые были упакованы, подписаны и готовы к погрузке

через несколько часов.

Я потянулся за пультом и выключил телевизор, когда Дилан подошел к краю дивана и

плюхнулся рядом со мной.

– Круто. Мы сможем перевезти остальное на следующих выходных.

– Да. Звучит здорово. Только диван, комод и мы можем оставить подставку под

телевизор, – сказал он, а затем вздохнул. – Я, действительно, буду скучать по этому месту.

– Я тоже, – ответил я, откидываясь назад и вытягивая руку на спинке. Дилан молча

принял мое приглашение и прислонился к моему боку. – У нас было много «первых» здесь.

– Было, не так ли…– сказал он, направляя на меня распутную улыбку.

Я кивнул и не смог удержаться, чтобы не наклониться и не прижаться крепким

поцелуем к его распутным губам, и когда его губы приоткрылись для моего языка, я нырнул

внутрь и потерялся в его вкусе. Он застонал и поднес руку к моей шее, и от звука и

прикосновения пробежалась дрожь по позвоночнику к моему члену. Он был восхитителен.

– Мхмм, ты соблазнил меня здесь, – произнес я в его припухшие губы.

– Разве?

– Да. Ты представил меня своим родителям, а затем разделся и соблазнил меня до

потери моего горячо–любимого разума.