В омуте страха

Кабинет был очень просторный, под стать начальнику полиции. Посередине стоял огромный дубовый стол, заваленный разными бумажками и многим другим барахлом, на нем же стоял светильник, а справа лежала кобура, в которую был вложен ТТ**. Слева к стене были приставлены железные шкафы с выдвижными отделениями, каждое из которых было помечено табличкой. Между ними тоже стоял стол, но он был в несколько раз меньше своего собрата, который принадлежал лично Николаеву. Он был пуст, но на стене над ним была вывешена пара плакатов, один поверх другого. Трудно сказать, что гласил тот, что был снизу, но второй более заметен. На нем изображалась молодая девушка лет двадцати, одетая в платье с пояском. Её непослушные волосы были уложены на правую сторону, а выразительные глаза были широко раскрыты. Подпись гласила: «Элеонора покоряет сердца», и девушка такой красоты не могла не покорить их.

Как только Сокол хлопнул дверью, Николаев, который стоял возле окна и дымил трубкой, тут же повернулся к вошедшим.Завидев эту необычную делегацию, начальник полиции усмехнулся. Процессию возглавлял сам Андрей, а следом шли понурые сыщики Второго отделения. Было видно, что настроение у них сошло на нет. Да и сам Сокол не выглядел как тот, кто доволен раскладом нынешнего дня.

Янковски тоже был здесь, в своем зеленом пиджаке, он сидел на стуле и читал свежий выпуск газеты. На хлопок двери он даже не отреагировал, продолжая прикрываться листом бумаги с черно-белыми картинками.

Павел Янковски

— Ждете Храбрую***? — спросил Сокол слегка брезгливо, указывая на плакат.

— Что за пренебрежительный тон, Сокол, — Брови начальника взмыли вверх. — Девчушка старается и ведет себя прилично для своего возраста!

— Ну, я не понимаю её песен, — пожал плечами Андрей, присаживаясь рядом с Павлом, а остальные его люди сели на длинную скамейку возле стены. Словно провинившиеся дети, они ждали окончательного вердикта по их работе на сегодняшний день. Они знали, что их начальник никогда в обиду их не даст, да и наказания суровыми бывали редко, но каждый раз, ожидая его, они гадали, что выдаст светлый ум Сокола на этот раз.

Тем временем Андрей пожал Николаеву руку в знак приветствия.

Николаев хмыкнул, выдавил из себя пару колец дыма и сел за стол. Закусив трубку, он выдавил:

— Еще раз хочу поздравить вас с первой победой, — начал Николаев. — Сейчас нам остается дождаться нового прокурора, который и объяснит наш дальнейший план.

— Значит, его уже назначили? — спросил Янковски. Его голос был очень приятный и вежливый, однако Сокол быстро раскусил, что за этой маской вежливости скрывается полное безразличие и… лень.

— Да, поэтому мы его и ждем.

— Что ж, пока мы его ждем, я бы хотел, чтобы моим людям выдали работу с бумагами.

— Серьезно, шеф⁈ — чуть не плача процедил Лучинский, — это же хуже пытки.

— Сильно провинились, а? — засмеялся начальник полиции, — вы ж только приехали, когда успели?

— Воспитательный момент, — усмехнулся Сокол, решив не рассказывать истинные причины столь ужасного наказания для полевого сыщика, — пусть поищут всё, что есть на Разини в ваших архивах. Насколько я знаю, он уже больше года ведет свою деятельность, неужели ничего нет?

Николаев почесал подбородок, и снова вытащив трубку произнес:

— Не сказать, что прямо вообще ничего. Все документы были под грифом Победова, он держал их под замком. Но коль больше они ему не нужны, полагаю, что новый прокурор разрешит нам изучить все документы. Джентльмены, можете пока пройти в архив познакомиться с нашими помощниками.

Донован, Агапит и Виктор посмотрели на Андрея, тот кивнул, подтверждая указ Николаева и от себя добавил:

— Это тоже часть расследования, отдохните слегка, — в эти слова он вложил известный лишь им четверым смысл, от чего сыщикам пришлось повиноваться. Как только сыщики покинули кабинет, Андрей повернулся к начальнику полиции.

— Есть что-нибудь по допрошенным? — серьезно спросил Сокол. — Может быть, что видели, слышали или…

— Может быть, — кивнул начальник, вытряхая пепел из трубки. — Начальник охраны странно себя вел, сказал убраться всем из вагона, чтобы не мешали Победову отдыхать.

— Это многое объясняет, — кивнул Янковски, который хоть и не принимал участие в расследовании, но был в курсе дела. — Зная наших ребят, — под ребятами он имел ввиду мафию, — можно было не сомневаться, что у них руки дотянулись до всех, кто был рядом с прокурором.

— Неужели все настолько продажные? — усмехнулся Сокол.

— Да, — коротко ответил Павел и, замолчав, вновь развернул газету.

Неожиданно дверь позади них открылась, и в кабинет вошел мужчина. Высокий рост, аккуратная прическа, белая рубашка, а поверх нее жилетка, лицо гладко выбритое, на носу были надеты очки.

— Здравствуйте, джентльмены, — весело начал он. — Смотрю, заседаете без меня!

— Кравченко Константин Сергеевич! — торжественно вскинув руку, представил прокурора Николаев.