В орбите войны: Записки советского корреспондента за рубежом. 1939–1945 годы

Вместе с танкистами мы попытались пересечь одну из проток Рейна и перебраться на другую сторону. Однако патруль на мосту легко выловил из колонны танков нашу машину и, поставив к барьеру, категорически запретил двигаться дальше. Сержант, ссылаясь на приказ, пригрозил применить оружие, если мы осмелимся двинуться вперёд. Мы вернулись. Подросток-немец, видевший с берега нашу неудачу, предложил проводить нас на другой мост. Но и на том мосту патруль отогнал нас в сторону: за рекой слышалась пулемётная стрельба и раскатистые взрывы мин, раздавались звонкие выстрелы танковых пушек.

Наше намерение пересечь Рейн, хотя бы на короткое время, не удалось, и мы, поглядев в его бурлящие и мутные зимние воды с каменного парапета, двинулись в центр города, где встретились с его комендантом — американским майором, принявшим нас накоротке, но сердечно.

Перед вечером, едва вернувшись в Саверн, мы попали на пресс-конференцию, которую проводил майор штаба корпуса для оказавшихся в районе его действия военных корреспондентов. Их было немного: три корреспондента американских телеграфных агентств, кинорепортёр компании «Парамоунт ньюз» Доред, у которого мы провели накануне вечер, корреспондент военной газеты «Старз энд страйпс», корреспондент фронтовой газеты «Уоруик» — оба называли себя «полевыми корреспондентами». Мы — англичанин и два советских корреспондента— примкнули к ним, увеличив их число в полтора раза.

Майор начал с заявления, что для печати у него только одно сообщение: очищение кольмарского «мешка» — он, как и везде в англо-американской терминологии, употреблял слово «покет» — карман, — практически закончилось, и союзные американо-французские войска вышли на западный берег Рейна на всём его протяжении от швейцарской границы до Страсбурга. Возможно, что в лесах, которыми покрыты отроги Вогезских гор, остались отдельные группы германских солдат, но все их усилия направлены к тому, чтобы добраться до Рейна и переправиться на его восточный берег. Некоторые переоделись в крестьянскую одежду и остались на западной стороне Рейна, спрятавшись среди немецкого населения, — иначе говоря, дезертировали.

«Не для печати» и с предупреждением держать секрет при себе майор сообщил, что дивизии корпуса, принимавшие участие в разгроме кольмарского «мешка», получили приказ командующего 6-й армейской группы генерала Деверса переместиться на север, чтобы вместе с 15-м корпусом двинуться на восток с намерением захватить Саар и выйти к Рейну на широком фронте от Карлсруе до Майнца. Секрет, сообщённый нам, не был особенно большим: простой взгляд, брошенный на карту, висевшую за спиной майора, открывал, что у 7-й американской армии не могло быть иных целей, кроме захвата Саара с последующим выходом к Рейну, текущему за ним. Секретом было начало действий, а этого майор не сказал. Однако то, что мы видели в тот день на дорогах, ведущих к фронту и вдоль него, подтверждало наше подозрение, что наступление может начаться в любой день или ночь. Из своих наблюдений и разговоров с офицерами 21-го корпуса мы сделали вывод, что главный или первый удар нанесёт 15-й корпус, стоявший напротив Саарбрюкена. Однако наше намерение отправиться туда было отвергнуто: наступала ночь, а ночью наши хозяева не могли взять на себя ответственность за безопасность гостей.

Утром выяснилось, что в корпус прибывает командующий 7-й американской армией генерал Александр Пэтч, который, как полагал пресс-офицер, мог пожелать встретиться с советскими военными корреспондентами, оказавшимися в расположении его армии. Мы остались. И когда нас известили, что генерал прибыл, отправились к штабу корпуса, разместившемуся в школе, стены которой, как мы видели вчера, всё ещё были увешаны портретами Гитлера. Командующий совещался с командиром корпуса и его офицерами около часа, видимо, обсуждая планы известной нам операции, вышел из штаба озабоченный и уже усталый, несмотря на полдень. Вероятно, ему сказали, что советские военные корреспонденты ждут его у входа в школу, и он быстро оглядел собравшихся перед школой офицеров, явно выискивая кого-то. Отличить нас было нелегко: во время пребывания в американских войсках мы носили американскую военную форму — патрули не могли знать форму всех союзных армий и порою, заметив подозрительных людей, сначала стреляли, а затем выясняли, в кого стреляли. Пресс-офицер корпуса сказал генералу что-то на ухо, и тот круто повернул в нашу сторону, заставив нас вытянуться.