Читаем В орлином гнезде 'Старца Горы' полностью

За слугами торжественно выступал в парчовом халате точно окаменевший Дуда, в огромном белом тюрбане, подпоясанный серебряным поясом, на котором висели кожаный продолговатый калямчи (футляр для камышинок - калямов) и бронзовая чернильница. В руках он нес, прижимая к груди, наполовину завернутую в шелковый цветной платок священную книгу, продиктованную аллахом своему посланцу Мухаммеду. Весь Коран, в кожаном переплете с серебряным тиснением, был размером не больше ладони и написан искуснейшим багдадским каллиграфом. Последним шел Абд ар-Рахман легкой походкой джигита-охотника.

- Берикеля! (Молодец!) - раздался чей-то тихий возглас восхищения.

Низкий широкий трон на точеных ножках, обитый пестрым бархатом. На высокой спинке трона вышитое золотыми нитками изображение летящего орла. На троне, подобрав под себя ноги в шерстяных полосатых носках, страшный, лохматый старик в черной овчинной остроконечной шапке, надвинутой на брови. Седые растрепанные космы свесились на лицо. На щеках, покрытых красными пятнами, седые клочья бороды. Правая рука лежала на подлокотнике кресла, и пальцы, унизанные алмазными перстнями, быстро шевелились. Абд ар-Рахман понимал, что глава ассасинов ждет: "Поцелует ли гость его правую руку?" Но упрямая гордость вольного кочевника ему подсказывала: "Ты не поцелуешь этой, залитой кровью, орлиной лапы!"

Приблизившись, Абд ар-Рахман остановился. Слуги с подарками встали сбоку. Дуда, подойдя к трону, опустился на колени и поцеловал ковер.

Старик вдруг выпрямился, встал и взял из рук Дуды священную книгу. Громко произнеся обычную молитву, он передал Коран одному из приближенных, с огромным тюрбаном на голове (знак учености). Затем он перебрал другие подарки и спросил:

- Для чего этот нож? И что означает изображение двух соединенных рук на серебряной чаше?

Абд ар-Рахман склонился и ответил:

- Эти две соединенные руки означают, что халиф багдадский Мустансир желает иметь с тобой долгую и прочную дружбу, которая будет поддерживаться и в мире и на войне силою оружия, в знак чего посылается этот кинжал!

- Прекрасно сказано, прекрасно! - сказал старик и снова взобрался на трон. - Садитесь, почтенные гости. Эй, мальчики, принесите подушки!

Слуги разложили перед троном подушки. Абд ар-Рахман и Дуда уселись на них.

Старик начал расспрашивать о здоровье халифа, о его возрасте, сколько он имеет коней и любит ли их. Спросил, как зовут почтенных гостей и куда они держат путь.

Услышав, что Абд ар-Рахман едет в недавно созданную боевую стоянку грозного татарского хана, старик фыркнул и стал почесывать пятерней свою ногу.

- Как вы решились отправиться в берлогу хищного свирепого тигра? Какая нужда могла толкнуть вас на такую опасность?

- Я обещал халифу, моему высокому покровителю, что буду сопровождать страшного, до сих пор непобедимого Бату-хана в его походе на "вечерние страны". Я обещал также халифу, что буду посылать ему с особыми гонцами донесения обо всех битвах, победах или завоеваниях городов, которые предстоят татарскому войску и о которых знает пока только аллах всеведущий.

- Говори, говори все, что ты знаешь и слышал о татарском хане. Для нас, защитников истинной веры, провозглашенной пророком Мухаммедом, - да будет над ним величие! - очень важен этот поход нечестивых язычников-монголов, потому что они идут также на еще более нечестивых наших врагов - крестоносцев. Эти шакалы давно пытаются ворваться в наши земли и перекусить горло всем мусульманам.

- Пока я знаю только, что аллах - слава ему и величие! - разгневался на своих верных сынов и послал на них страшную казнь в виде безжалостного повелителя татар, который не дает никому пощады и оставляет на своем пути угли, политые кровью и слезами.

- Нужно его перехитрить, - прошипел старик. - Нужно его убедить, что для его же славы и величия он должен объявить себя правоверным. Тогда все народы, исповедующие учение пророка Мухаммеда, - молитва над ним и привет! - объединятся с монголами, над всеми протянется монгольская рука, и тогда мы провозгласим Бату-хана имамом...

- И махди!* - добавил Дуда, скромно опустив глаза.

- Если Бату-хан действительно искренне примет веру, оставленную праведным Алием**, то, может быть, в его лице мы увидим победоносного Махдия... - тут "Старец Горы" осекся, приподнял пальцем кверху свою правую "бровь сомнения" и строго уставился на Дуду. - А ты кто такой, что так смело произносишь это священное для всех правильно верующих имя?

_______________

* М а х д и - обещанный легендами мусульманский пророк и вождь,

который должен объединить всех мусульман и принести им победу над

неверными.

** А л и й - зять пророка Мухаммеда, отколовший от "правоверных"

мусульман (суннитов) значительную секту последователей (шиитов),

которые в течение столетий, до настоящего времени, враждовали друг с

другом.

Дуда, поняв, что он сказал что-то лишнее, повернулся к Абд ар-Рахману:

- Может быть, ты, смелый потомок Альманзора, вместо меня лучше ответишь на вопрос всеведущего, прославленного и всемогущего Ала ад-Дина Хуршаха?

Абд ар-Рахман сказал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза