В отсутствие начальства

В эту секунду титулярный советник щелкнул выключателем. Яркий свет застал Лягушкина врасплох, он дернулся и выронил «улику». Помощник полицмейстера навел на него «наган» и взвел курок:

– Замри, иуда. А то выстрелю, и мне за это крест дадут. Владимирский!

Наступила тишина, и вдруг Лягушкин заплакал:

– Не губите…

Вместо ответа Руга пальнул в потолок. На выстрел сбежались перепуганные соседи. Когда спустя минуту Лыков с Проданом явились в сыскное отделение, предатель сидел на стуле и по-детски безутешно рыдал.

Статский советник взял его за ворот и спросил стальным голосом:

– Кому ты должен был передать секретные сведения?

Тот поднялся, вытер мокрое лицо рукавом и доложил:

– Депо шляп Кунина напротив Окружного суда, приказчица Анна Клуженштейн.

В этот момент в комнату ввалились остальные чины отделения во главе с Грундулем. Владимир Иванович услышал фразу и все понял. Грозно поводя усами, он подошел к подчиненному и с размаху дал ему в зубы…

Всю ночь полицейские были заняты незаметной чужому глазу работой. Первым делом обыскали комнату, что Лягушкин снимал у обывателя на Клинке – так называли смоляне поворот с Молоховской площади на Рославльское шоссе. За иконой нашли полторы тысячи рублей, два серебряных папиросника и австрийский альбом с порнографическими фотографиями… Начальника паспортного стола подняли с постели и заставили дать справку на шляпную приказчицу и на дом напротив Шеиновой башни. Выяснилось, что женщина служит в магазине третий год, числится замужем, только муж появляется в Смоленске редко. Большую часть времени Франц Клуженштейн проживает в имении Морево наследников Герна. Успешная экономия занимала площадь почти полторы тысячи десятин земли, на которых арендаторы вели пятипольные севообороты с улучшенным зерновым хозяйством. В имении разводили шампанскую рожь, французский овес, четырехрядный ячмень, красный клевер и картофель «император Рихтер». Также имелись молочное стадо в сто голов лучших швейцарских пород, сыроварня и молочный завод.

Глянув на карту, Лыков сразу обратил внимание контрразведчика на местоположение экономии. Всего десять верст от моста через Днепр Данково-Смоленской дороги! А между имением и мостом – деревня Чуй, выселок у которой купили шпионы через оценщика Зараковского. Он же резидент Людвиг… Алексей Николаевич поднял указательный палец и сказал со значением:

– Капитана Сферина прячут там.

Военные не стали откладывать дело в долгий ящик. К паровозу прицепили вагон, в который набились: Лыков, Продан, Руга, смоленский уездный исправник коллежский советник Подлуцкий и еще взвод солдат Третьего пехотного Нарвского генерал-фельдмаршала князя Михаила Голицына полка. Десант сошел на станции Конец, где уже ждали местные крестьяне с подводами.

Через два часа экономия была окружена, всех ее работников бесцеремонно согнали в здание конторы. Кто противился, того подгоняли прикладом. Подполковник Продан с шашкой и револьвером на портупее выглядел очень воинственно. Он жестко осадил ухоженного поляка, управляющего имением. Тот пробовал спорить и требовал разрешительные бумаги.

– Молчать! Где капитан Сферин?

– Идите прочь, я не знаю никакого капитана, – высокомерно ответил пан.

– Слушай, дрянцо с пыльцой, – тихим голосом начал подполковник, – или ты мне его сейчас отдашь. Быстро. Или я сам его отыщу, но уж тогда бере-гись.

– Пошел вон, – так же тихо ответил поляк.

Его увели и посадили в сыроварне под замок. Лыков с Проданом начали допрашивать служащих, стараясь угадать, кто быстрее расколется. Через десять минут они уже знали, что пленник сидит на дальней мызе. Его допрашивают каждый день, морят голодом, а воды дают в обрез, только чтобы не помер…

Сыщик с контрразведчиком помчались к мызе со всех ног. Караульщик пленника увидел облаву и успел улизнуть. Статский советник рывком выдернул пробой, распахнул дверь и крикнул:

– Аристарх Павлович, выходите!

В ответ раздался слабый, но веселый голос:

– Ну наконец-то. Заждался я, Алексей Николаич! У вас с собой пожрать ничего нет?

Вечером Сферин сидел в кабинете командира корпуса и рассказывал о своем приключении. Слушателями выступали Лыков с Проданом, Алексеев и начальник штаба корпуса генерал-майор Пестич. Капитана побрили, отмыли и накормили, но все равно ввалившиеся щеки делали его похожим на узника замка Иф.

Аристарх Павлович поведал, как угодил в плен. Он разгадал уловку с объявлением и навестил дом на Малой Энгельгардтовской. Для визита капитан нарядился коммивояжером швейных машин «Зингер». Но оказалось, что шпионы знали его в лицо. Хозяин квартиры кликнул двух дюжих молодцов, они связали офицера и усыпили хлороформом. В бессознательном виде Сферина доставили в экономию и четыре дня допрашивали, стращая каленым железом и моря голодом.