В ожидании Апокалипсиса. Франкское общество в эпоху Каролингов, VIII–X века

В каролингскую эпоху активно хоронят и внутри церкви, но такая привилегия выпадала лишь избранным. На знаменитом плане идеального монастыря, созданном в Райхенау около 820 г. и предназначенном для реконструкции соседнего Санкт-Галлена, кладбище монахов представляет собой одновременно и фруктовый сад. Предполагалось, что тела умерших братьев должны были прорастать яблонями и грушами, символизируя вечную жизнь, а их плоды, предназначенные для монашеской трапезы, напоминали бы о неразрывном единстве живых и мертвых.

Судя по археологическим данным, на каролингских кладбищах не встречаются обезглавленные, связанные или придавленные камнем останки. Также почти полностью прекратилась кремация. Это косвенно свидетельствует в пользу того, что в мертвецах не видят опасности. Они не возвращаются с того света, чтобы вредить живым. А если время от времени они и напоминают о себе, то, как мы видели выше, исключительно в позитивном ключе или по вполне практическим соображениям, например, просят живых отмаливать их грехи. С VIII в. покойников часто подхоранивают в уже имеющиеся могилы. Последние спокойно вскрывают, ничуть не боясь потревожить мертвых. Более того, нередко делают это вполне сознательно и целенаправленно. Например, с целью разграбления или стремясь заполучить мощи какого-нибудь святого, что, в принципе, мало отличалось одно от другого.

В IX в. за мощами развернулась настоящая охота, а их переправка из Италии за Альпы была поставлена на поток. Эйнхард оставил красочный рассказ о том, как именно это происходило. Его слуги отправились в Рим за останками святых Марцеллина и Петра. Днем они разыскали нужную церковь где-то на окраине города, а ночью тайком спустились в церковную крипту, вскрыли могилу и вынули кости. Но покинули Вечный Город не сразу, а выждали несколько дней, чтобы убедиться, что об их поступке никто не узнал. В противном случае им грозило суровое наказание. Франки остановились у некоего римского дьякона Деусдоны. В доме этого весьма известного во второй четверти IX в. поставщика мощей хранились кости, добытые из десятков могил.

Живые гордятся своими мертвыми. Эйнхард счастлив, обретя наконец долгожданные мощи. Он не собирается прятать это сокровище. Напротив, выставляет его на всеобщее обозрение. И вот за считанные дни к Марцеллину и Петру образовался живой поток, а у святых могил совершаются многочисленные чудеса. Нитхард, описавший историю братоубийственных войн между наследниками императора Людовика Благочестивого, не преминул рассказать, как в октябре 842 г. обнаружил в монастыре Сен-Рикье нетленные останки собственного отца, когда его могила неожиданно вскрылась из-за землетрясения. Тело аббата Ангильберта нисколько не испортилось, хотя и не было набальзамировано. А лежало оно, по всей видимости, в обычном саркофаге, установленном в церкви, т. е. было захоронено так, чтобы находиться максимально близко к живым и постоянно напоминать о себе монахам.

Живые неустанно заботятся о мертвых, прежде всего, в монастырях. В каролингскую эпоху широкое распространение получает практика поминовения. Монахи составляют поминальные книги, куда вносят имена всех членов общины, и регулярно молятся об их спасении. Многие знатные миряне перед смертью стремятся уйти в монастырь, чтобы обеспечить себе благополучие в загробном мире. Забвения боятся. Но оно страшно не само по себе, а исключительно в контексте грядущего Суда.

Сколь зыбкой и неопределенной была грань между живыми и мертвыми, показывают события так называемого «Трупного синода», случившегося уже на излете IX столетия. В 897 г. римский папа Стефан VI по инициативе Ламберта Сполетского, короля Италии и вдобавок носителя императорского титула, организовал суд над своим предшественником — папой Формозом, умершим еще в апреле 896 г. Тело понтифика эксгумировали, облачили в священнические одежды и усадили на папский престол. Затем трупу публично предъявили обвинение в том, что он неправомочно был избран папой, поскольку уже являлся на тот момент епископом Порто и, согласно положению канонического права, не мог сменить место своего служения. После этого его раздели, то есть в буквальном смысле слова лишили «незаконно присвоенных» одежд и бросили в Тибр, символически придавая забвению. Но предварительно отрезали три пальца на правой руке, таким образом отняв у подсудимого право рукополагать и благословлять. Эта дикая история имела сугубо политическую подоплеку — незадолго до смерти Формоз возложил императорскую корону на Арнульфа Каринтийского, противника Ламберта. Суд над трупом был призван доказать неправомочность данного решения. «Трупный синод», безусловно, экстраординарное событие. Тем не менее он позволяет увидеть некоторые сущностные представления людей каролингской эпохи о мире, в котором они жили.

Глава 2. Империя франков: место во времени