В ожидании августа

– Вы бы лучше технику поставили к нашему возвращению, может, со специалистом ИТ поможете, кадровики – женщины хрупкие, в этом мало разбираются, – несколько резковато сказал я. И упор сделал специально на словах "к нашему возвращению". Он уловил нюанс, изменился в лице, заговорил, как прилежный мажордом:

– Конечно, всё сделаем, техника будет ждать и вас, и людей… – намекая, что людей у меня нет.

"Молодец, хитро отмахнулся от ИТ, а, заодно, и по морде дал, – подумал я, но злости на него не было, – пусть поживёт, покуролесит, деньги уплачены, что пропадать добру…" – но вслух ничего не сказал, зная, как Бобо категорически не допускает сближения с подчинёнными, тем более, заигрывания с ними.

Меня мучил главный вопрос: как поговорить с отцом, а, может, до нашего возвращения и не стоит, на ходу – на бегу, посвящать его в "наши тайны"? Дядя, к этому слову мне ещё предстоит привыкать и привыкать, сходу разрешил все мои терзания. Я созвонился с отцом, через час мы уже были в дачном посёлке. Это отдельная повесть о том, как отец реагировал на "бомбу" о родном брате да ещё и старшем. Новому родственнику пришлось подключать меня на пересказ очерка, опубликованного в газете, на разъяснение коллизий жизни деда в школьном флигеле и о его встрече с будущей мамой Бобо. О ДНК мы даже не говорили: слова Константина Натановича о том, что он сразу знал, кто настоящий отец мальчика, вызвали слёзы на глазах моего дорогого предка. Он начал искать фужеры, достал коньяк и вино, но я, извинившись, сказал, что скоро улетаем, надо возвращаться в город, дел ещё невпроворот. Договорились, что после Владивостока устроим у него на даче пир горой, пусть готовится на ближайшее воскресенье.

Естественно, зная Аранович намного лучше меня, Бобо категорически не велел входить с ней в лишний контакт: себе дороже, всё кончится пьянкой и пустым трёпом. А мне так хотелось увидеть Алёну, я просто умирал по её прекрасному телу. Но парадом командовал не я, пришлось смириться и слушать телефонный разговор Бобо с исполнительным директором, которого ещё никто никуда не назначал. Прямую речь упущу, перескажу коротко: когда ещё ничего нет, говорил Бобо, не стоит торговать информацией, тем более, такому жулику, как депутат Алексеев. О его жене Хилтунен – развесьте лапшу на чьи-нибудь другие уши, это только Саша, и то по молодости, мог поверить её байкам. К нашему приезду, закончил строгий начальник, прошу представить концепцию идеологической и рекламной составляющих работы фонда. Видимо, Аранович пыталась что-то возражать, поделиться опытом, но Бобо был неумолим, отключил мобильник. Мне сказал:

– Сопрёт у кого-нибудь из своих подружек, а запросит двадцать тысяч долларов за исполнение… Будь строг с ней, дай не больше трёх. Кстати, она сказала, что с фондом матери Терезы встречалась сама Хозяйка. Можно бы и нам поучаствовать, но нет ничего хуже, чем чувствовать себя бедным родственником…

Рейс был ночной, прилетали во Владивосток рано утром, а – с обеда, по программе, уже планировалось открытие экономического форума. Бобо отправил меня домой, на старую квартиру я приехал, чтобы поспать пару-тройку часов перед самолётом и собрать чемодан. Вот и пригодились костюм, шёлковая рубашка и лаковые туфли. Много вещей решил не брать, в конце концов, рубашку-вторую можно купить и там, а вот трико с кроссовками засунул в чемодан на колёсиках.

***

Самолёт был старенький, хотя и принадлежал авиаотряду руководителя страны, состоял из трёх салонов: в среднем располагался первый вице-премьер правительства, проходя мимо, я успел разглядеть обычный стол, несколько узких кресел, по-моему, лежанку, заправленную, как солдатская койка. В первом салоне разместились помощники – советники и аппаратчики из совмина, человек десять, не меньше. Туда же, видимо, по большому блату и по старой дружбе, попал Бобо Константинович. Такой чести были удостоены только руководители госкорпораций по нефти и газу, атомной энергии и внешним связям, 4-5 банкиров и герой – полярник, которого часто вижу по телевизору. Министры, не знаю их, не буду врать, вроде бы трое, тоже разместились в этом салоне на первых креслах. Я попал в третий салон, довольно вместительный, человек на 30. Пассажиры – разномастные, но на их лицах лежала печать принадлежности к высшему сановницкому клану. Все остальные участники форума, включая и губернаторов, летели обычными рейсами, но были и чартерные, Бобо сказал ещё в аэропорту, что с десяток владельцев компаний, по-моему, назвал металлурга, алмазника, винодела, не помню, кого ещё, полетели своими самолётами.