В ожидании Любви

— А по-волшебному! Свет, у тебя язык какой-нибудь есть?

— Только свой, — озадачилась Светка. — Но свой я на всех не дам. И не уговаривай даже.

— Так! У вас внизу магазин круглосуточный, кажется? — деловито спросила я, направляясь в прихожую. — Пять минут — и я вернусь с языком! А ты пока держи круговую оборону! Если что — глуши его Любовью и Благодарностью, это абсолютное оружие!

— Ты поскорее! — вякнула мне вслед Светка, но я уже летела вниз через три ступеньки.

Когда я вернулась, на кухне царила полная идиллия: Гомункулус пил чай с медом, жмурясь от удовольствия и бросая на Светку благодарные взгляды, а та сидела напротив, по-бабьи подперев щеку рукой и взирая на мужчину так, словно он был ее отощавшим сыночком, приехавшим на побывку из армии.

— Оголодал совсем, вон как чай-то наворачивает! — жалостливо сказала она.

— Конечно, ночь на кухне проторчал, и никто покормить не догадался, — подковырнула я. — Смотри! Я принесла общий язык. Ща все будет. Где открывашка?

Я выложила на стол баночку консервов «Телячий язык в желе» и пакет со слоеными языками.

— И что это? Зачем? — непонимающе уставилась на покупки Светка.

— Это старый симоронский способ нахождения общего языка, — стала вдохновенно излагать я. — Если обычным путем общий язык не находится, надо применить волшебный способ! Хуже, чем есть, все равно не будет, ведь правда? Дай тарелочку, а то из банки неудобно!

Гомункулуса упрашивать и уговаривать не пришлось, нас со Светкой тем более. Языки во всех видах мы смели махом, запивая их фирменным Светкиным чаем на травах.

— Примите мои горячие благодарности, фройляйн, о, дас ист фантастишь, я восхищен! — искренне произнес Гомункулус, прижимая руку к груди.

— А-а-а-а-а-а!!!! Он разговаривает!!!! — взвизгнула Светка.

— Помолчи, чудо белокурое! — приказала я. — Э-э-э-э… Доброго вам здоровьичка, уважаемый! Рады приветствовать вас на российской земле! Исполать, так сказать, добро пожаловать!

От волнения я несла черт знает что, но Летучий Голландец меня понял и улыбнулся. Улыбка у него была такая, что я невольно улыбнулась в ответ. Хорошая улыбка, теплая и искренняя. «Он, наверное, прошел через какие-то невероятные страдания, прежде чем научился вот так улыбаться», — почему-то подумалось мне.

— Я ставиль научный опыт, в свой лаборатория, все быль как обычно, но что-то пошель не так, мой состав в котель вскипель, слючился затмение в глазу, и я оказалься в этот невероятный место, — стал объяснять он. — Но я не есть удивлен, я верить в любые чудеса, но я есть отшень заинтересован, да!

— Мы тоже «есть отшень заинтересован», — подтвердила я. — Вон та юная лаборантка тут тоже нахимичила, и у меня есть сильные подозрения, что ваши опыты каким-то образом вошли в резонанс. Вы меня ферштейн?

— Я фертшейн, — подтвердил он. — А какой опыт ставиль этот прелестный фройляйн?

— Прелестный фройляйн пытался получить Абсолютную Любовь, — сдала Светку я.

— О! — Летучий Голландец взволновался так, что вскочил, с грохотом опрокинув табуретку. — Это не может быть! Это есть невероятно!!! Я тоже ставиль подобный опыт!!! Но про Абсолютный Счастье! Фройляйн!!! Я есть коленопреклонен!!!

И он действительно грохнулся перед Светкой на одно колено, почтительно припав лбом к ее ручке.

— Полный абзац! — только и сказала Светка, и заварник, выпав из другой руки, с треском разлетелся по всей кухне, распространяя аромат сушеной малины и смородинового листа.

История пятая ФОРМУЛА СЧАСТЬЯ

н жил на окраине города, в старом доме. Он редко выходил из своей квартиры в цокольном этаже — так редко, что даже не все помнили, что он там живет. Он был Алхимиком. Вот уже много лет — очень много, он и не помнил сколько! — он стремился к своей Великой Цели. Он задумал вывести формулу Абсолютного Счастья. А для этого ему надо было провести тысячи опытов, выделить и смешать сотни элементов и занести все результаты в графики и таблицы. Это был нелегкий труд, и он отнимал все время, все силы, всю жизнь. Но цель того стоила! Ведь когда формула будет выведена, он наконец познает, что такое Счастье. Не то глупое, мелкое счастье, которое испытывают молоденькие девчонки, найдя блестящую заколку для волос, а настоящее, чистое, мощное Абсолютное Счастье, которое мало кто видел воочию, но к которому все так безнадежно стремятся.

Эта мысль — вывести формулу Счастья — пришла к нему, когда он был еще студентом. Его сверстники прогуливали лекции, пили пиво, дрались и мирились, заигрывали с цветочницами на улицах, покупая у них букеты для своих многочисленных подружек, устраивали вечеринки и пикники. Его тоже звали, и девчонки сохли по нему — он был красив, высок, строен, темноволос, у него была приятная улыбка, и глаза его горели. Но это был не беспечный азарт молодости — уже тогда в нем зажегся фанатический огонь идеи-фикс: разобраться раз и навсегда с вопросом Абсолютного Счастья.