В ожидании Любви

— Тогда возьмите еще восковые мелки, они раскрытию воображения очень способствуют!

— Хорошо, посчитайте. Подскажите, я ничего не забыла? А то я художник начинающий, могу и что-то важное пропустить.

— Разрешите, я вмешаюсь в ваш разговор. Понимаете ли, я — опытный художник. И мог бы вам помочь сориентироваться. И даже кое-чему научить. Если вы не против!

— Я? Конечно, я не против! Даже с радостью! Вам не жалко времени?

— Я услышал про Город Мечты. Я сам давно хотел его написать, но все как-то рутина заедала. А вы — вы такая вдохновенная, я вижу, у вас просто творческий порыв! У вас определенно получится писать Город Мечты. Может быть, сделаем это вместе? Будем сидеть рядом и переносить свои образы на общий лист, да?

— Ой… Девушка! И два складных стульчика, пожалуйста! Господи боже мой, вот так всегда, когда совсем не ждешь…

— Настоящее чудо и должно быть неожиданным, правда? Иначе какое оно чудо…

— Вероника!!! Ви есть великий сочинитель! — взволнованно воскликнул Анхель, едва я умолкла. — Я потрясен!

— Я журналист, Анхель, а журналисты все сочинители, — объяснила я. — Работа у нас такая!

— Отчень интересный работа! — заметил Анхель. — Этот история… Он совершенен!!! Я поняль: хочешь иметь в голова образ — надо его рисовать! Это… это… это есть гениально! Я хотель бы пробовать! Прямо здесь и сейчас!

— А мне… Мне можно? — робко спросила Светлана.

— Что «можно»?

— Порисовать… — прошептала она.

— Ребята, да все можно! — развеселилась я. — У меня акварель имеется и цветные карандаши, а рисовать можете на остатках обоев, от ремонта остались. Устраивайтесь, где вам удобно, — и вперед! Прорисовывайте свои образы. А я пока поработаю, кое-какие мысли запишу, пока не забыла.

Вскоре все разбрелись по углам и каждый занялся своим делом. Я решила записать историю про Город Мечты — потом пристрою ее в какой-нибудь женский журнал, такую конфетку с руками оторвут. Да и вообще у меня появилось много наметок для будущих материалов, и их следовало зафиксировать на бумаге.

Светка устроилась на любимой кухне, а Анхель отправился в спальню. Какое-то время царила полная тишина, и я забыла о времени, вспомнив только тогда, когда Анхель высунул голову и стеснительно спросил:

— Я хотель интересоваться, еще не время обед?

— А? Ой, и правда! — глянула на часы я. — Ничего себе, поработали! Айда на кухню, нашу художницу возвращать в реал!

Но Светка уже накрывала на стол — видимо, у нее инстинкт на кормление оголодавших ближних был безусловным, и она сумела как-то совместить два творческих процесса. Поглощая невероятно вкусный салат из капусты и яблок, я спросила:

— Ну как успехи, господа художники? Когда презентация?

Оба почему-то смутились и ничего не ответили, наклонившись к тарелкам и истово орудуя ложками.

— Да вы не беспокойтесь, я буду очень благодарный критик! — пообещала я. — Просто интересно посмотреть, что за образы у вас нарисовались.

— Я потом покажу. Тебе одной, — сдержанно отозвалась Светка.

— А вы, Анхель? — продолжала развлекаться я. — Рисовать — это проще, чем добывать философский камень?

— Прошу вас, фройляйн Вероника, не надо смеяться, — попросил Анхель. — Это есть серьезно, очень серьезно!

— Я отнесусь к вашим произведениям со всей серьезностью! Слово журналиста! — торжественно провозгласила я. Мне уже не терпелось хоть одним глазком заглянуть в их нетленные полотна.

После обеда Анхель отправился к себе, а я выжидательно уставилась на Светку. Она вздохнула и достала из-за шкафчика кусок обоев, развернула его — и я обомлела.

— Это и есть твой Идеальный Мужчина? — спросила я.

— Я и сама не знаю, как так получилось, — виновато сказала Светлана. — Я не хотела…

Она не хотела! Уж не знаю, чего она там хотела, — но с полотна на меня взирал наш Гомункулус, наш Летучий Голландец и вымышленный литературный персонаж по имени Анхель, он же Ангел. Сказочный мужчина. В прямом смысле этого слова.

— Свет, ты отдаешь себе отчет? — осторожно начала я.

— Отдаю, — с достоинством ответствовала Светлана. — Так получилось. Сердцу не прикажешь. Я все понимаю. Вероничка, пожалуйста, не ругайся, а?

— Да я не ругаюсь, — расстроенно ответила я. — Кто я такая, чтобы ругаться? Только Светочка, миленькая, тебе же будет больно… Это же однозначно безнадежная любовь. У нее нет будущего!

— Ну и пусть… — тихо сказала Светлана. — Значит, будет только настоящее. Сколько получится.

Совершенно ошеломленная таким поворотом событий, я побрела из кухни и наткнулась на Анхеля, который прижимал у груди рулон веселеньких цветастых обоев.

— Я готов демонстрировать, — с трепетом в голосе сообщил он. — Ви готов смотреть? Это есть неожиданно для меня, но это так!

— Конечно, показывайте, Анхель, — отозвалась я, уже предполагая, какая неожиданность меня ждет.

— Вот, — немного нервно сказал Анхель, разворачивая картину.

Я не ошиблась. С полотнища на меня смотрела «фройляйн Светляйн», собственной персоной, изображенная очень реалистично — как живая.

— Полный абзац, — только и смогла сказать я.

* * *