В ожидании Любви

— Мы должны вас предостеречь, — строго сказали старые шлепанцы. — Спутника надо выбирать по себе! Вот как мы! Всю жизнь вместе, мы — пара. Запомните: по себе! Иначе вас ждет жестокое разочарование.

— Разве? — рассеянно спросил ботинок, не сводя глаз с туфельки.

— Разумеется! — горячо уверили шлепанцы. — Ну не могут быть вместе вот, скажем, босоножки — и зимние сапоги. Босоножки — дети лета, сапоги — спутники зимы. Они и встречаться-то будут ненадолго, в кладовке, в межсезонье, два раза в году!

— Целых два раза в году! — с благоговением проговорила туфелька. — Я согласна!

— Но в остальное-то время! Ботинок будет уходить в лес, в горы, туда, где опасно! Он может сгореть, сушась у костра, или порваться и развалиться! Век горного ботинка недолог, а он уже и так не первой молодости, имейте в виду!

— У меня тоже может сломаться каблучок, — беспечно парировала туфелька. — Ну и что? Починим! Он всегда будет возвращаться, я верю! Я буду ждать его из дальних странствий!

— Но тебе, глупая туфелька, положено вращаться в светских кругах! Вы расстанетесь и больше никогда друг друга не увидите, — мстительно пообещал узконосый франт.

— Этого не случится. Я всегда добиваюсь поставленных целей, — спокойно парировал горный ботинок.

— А я верю в чудеса, — добавила туфелька. — Если уж случилось чудо и мы встретились… Дальше будет только еще волшебнее, я знаю!

Наверное, ботинок поставил себе очень четкую цель, а туфелька изо всех сил позвала чудо. Потому что в этот вечер, когда гости расходились, ботинок и туфелька ушли вместе. Вернее, вместе отправились домой их хозяева — но какая разница?

После их ухода в прихожей разгорелась настоящая дискуссия.

— Это неправильно! Так нельзя! — возмущались туфли-балетки. — Это в нарушение всех правил!

— Обувь — создание парное, — вторили им босоножки. — Есть левая особь, есть правая, и они идеально подходят друг другу. Один цвет, один размер… Недаром же они так и рождаются — в одной коробке! А тут что? Он — неотесанный мужлан, она — утонченное произведение дизайнерской фантазии, ну что их может связывать???

— Действительно, извращение какое-то, — кривился и морщился узконосый штиблет. — Это же явный мезальянс, не пара они, не пара!

И только старые шлепанцы вздыхали, переминались и осторожно вставляли:

— Так-то оно так… Не пара, конечно. Но хотя бы за силу чувств заслуживают уважения! Ну да ладно, поживем — увидим…

В следующий раз ботинок и туфелька явились в гости одновременно. То есть вместе. Остальная обувь так ждала развития событий, что ее можно было не чистить — и так сверкала, как наэлектризованная. Появление пары (а вернее, непары!) вызвало мгновенный ажиотаж в обувной среде.

— И что? Как дела? — издалека начали шлепанцы.

— Благодарю вас. Великолепно, — улыбнулась туфелька.

— Живете вместе? — бесцеремонно влез изнывающий от ревности узконосый штиблет.

— Пока встречаемся, — сдержанно ответил ботинок.

— И что??? Думаете, это надолго??? У вас же нет будущего! — рыдающе взвизгнул штиблет.

— Возможно, и нет. Зато у нас есть настоящее! — парировала туфелька и кокетливо повела ремешком.

— Думаю, следует быть благодарным судьбе за то, что она дает, а не за то, что могла бы дать, — кашлянул горный ботинок. — Сейчас мы вместе, и это замечательно. А про «потом» потом и будем думать.

— Вообще-то это правильный подход, — подумав, подтвердили шлепанцы. — Радость жизни всегда случается только в моменте «сейчас». А все остальное — или воспоминания о прошлой радости, или мечты о возможной.

— И все равно они не пара! — упрямо твердили самолюбивые штиблеты.

А они и не спорили. Им было все равно, пара они или не пара. Они просто упивались тем временем, что им было отпущено. Они не знали, сколько там его, этого времени, и они не тратили его на споры и размолвки.

Разумеется, им приходилось на время расставаться, и даже очень часто. Но тем радостнее были их встречи, и тем больше они ценили время, которое им было дано на счастье.

Наверное, счастье придает жизнестойкость не только людям, но и всему сущему — потому что их хозяева не раз удивлялись, что обуви сносу нет, и выглядит как новенькая, и выбрасывать ее как-то не хочется.

Но пришел все-таки миг, когда обувь отправили «на пенсию», и какое-то время они лежали рядом на полке в кладовке, где предавались воспоминаниям и разговаривали обо всем на свете, потому что им все еще было интересно вместе.

— А помнишь, как все говорили, что мы с тобой не пара? — смеялась слегка потрескавшаяся лаковая туфелька.

— Ну не пара! Ну и что? Вот ведь целую жизнь прожили, хоть и не пара, и ничего! — басил потертый горный ботинок.

А потом пришел момент, когда пришла пора прощаться, — со всеми когда-нибудь это случается, рано или поздно.

— Знаешь… Мне так жаль выбрасывать их на помойку, — с искренним огорчением сказала изящная и тонкая хозяйка, рассматривая старые лаковые туфельки. — Как будто кусок жизни с ними ухолит.