Читаем В ожидании неизбежности полностью

В ожидании неизбежности

– И ты тоже меня прости, Джони. Не хотел я, чтобы ты вот так кончал свою жизнь, вдалеке от дома и таким молодым… Я, кстати, встретился с твоим другом-индейцем, буду весьма рад, если вы однажды встретитесь с ним на небесах, чтобы подать друг другу руки. И я к вам потом присоединюсь.

Он замолчал, но потом решил добавить.

– Я бы тебе, Джон, этого не сказал бы на твоих похоронах – струхнул бы. А тут… у могилы дочери, совесть не позволяет молчать. В общем, прости меня друг. Надеюсь, ты запомнил меня именно другом. И прощай. И вы прощайте, Сара, Гордон и маленькая Эмили.

Он провел рукой по самому маленькому кресту. Постоял еще немного, а потом надев шляпу, отправился на юг.

«Теперь и мне пора домой», – подумал Дэн Митчелл, шагая вдоль широкого русла Миссисипи.

И так и случилось – Дэн Митчелл переступил порог своего дома ровно через два месяца после выше описанных событий. Он рассказал жене о всех своих делах и прегрешениях. И это, надо отметить, их только сблизило. А еще Дэн бросил пить и подал в отставку. Жили они с женой еще долго, вплоть до 1815 года, пока оба не умерли во время пожара фабрики, на которой работали.

Что же касается Джона Фердиада, то он обрел покой на одном из безымянных кладбищ восточного Уэльса. Кстати, Кухулин, даже один раз приезжал на это кладбище, чтобы почтить память человека, с которым они были сначала врагами, а потом стали друзьями.

Надо отметить, что смерть Джона не была напрасной – чероки и белые люди (в той местности жили и французы, и англичане, и даже голландцы) больше никогда не воевали там, где всего в семи милях друг от друга стояли старый форт колонистов и деревня индейцев.

Может быть это и было (миниатюры)

****

Я помню старый папин проигрыватель с пластинками. Он был большой и стоял на полке в детской комнате. От него шли смешные цветные провода к двум таким же старым колонкам. Папа подпирал большие динамики пустыми сигаретными пачками, чтобы колонки не хрипели и выдавали больше баса.

У нас была целая коллекция виниловых пластинок. Рок-н-ролл, конечно, в основном, но и немного детских аудиокниг. Рядом с «Битлами» умещалась «Машина времени», а «Бременские музыканты» соседствовали с «Лед Зеппелин».

Но, пожалуй, больше всего запоминались хиты «Дип Перпл». Когда папа включал проигрыватель, мы с братом часто танцевали в комнате, прыгали на диване и просто дурачились.

Проигрыватель работал у нас очень часто: под любимые песни мы и убирались дома, наводили порядок во дворе и даже делали ремонт. Я даже помню, как подпевал группе «Секрет», одновременно закрашивая трещины в стенах дома.

Мы слушали папин проигрыватель даже тогда, когда родители подарили мне на день рождения современный на тот момент магнитофон. Пластинки слушали уже не так часто, но бывали и «жаркие» деньки: мы откладывали в сторону «Иванушек интернешнл» и «Дискотеку аварию» и включали «Битлов» и «Воскресенье».

Даже перед самым переездом в другой город мы слушали виниловые пластинки.

К сожалению, проигрыватель был слишком старым и громоздким, поэтому перевезти его не удалось. Зато сейчас его иногда включает наш дядя, когда хочет насладиться отличным звуком. Да, техника досталась ему. Это, конечно, не семейная реликвия, но очень приятный для души музыкальный аппарат.

****

Наш родной город стоит по обе стороны реки Сырдарья. Совсем недалеко проходит граница с соседним государством, а на самой реке расположена большая дамба. Летом, когда для полива хлопковых полей требуется много воды, Сырдарью перекрывают. Тогда река мельчает, и можно спокойно перейти ее всю по дну – с одного берега на другой. Вода доходит до колен, не выше.

Когда нас папа первый раз взял на прогулку до измельчавшей Сырдарьи, мне было лет семь, а моему брату – пять.

Помню, в тот день была ужасная жара. Мы шли пешком до самой реки. А когда вышли к устью, обнаружили тысячи ракушек и раковин разных размеров. Это были речные моллюски, как пояснил папа. Там были и уже давно раскрытые раковины, и еще закрытые.

Мы гуляли по дну «Сырдышки» – так мы называли реку – и собирали эти ракушки. В основном попадались открытые, но если нашел закрытую, то это было очень круто.

Правда вся крутость быстро прошла после того, как мы с братом первый раз в жизни открыли одну из таких раковин. Не знаю, как морские моллюски, но вот речные воняют так, словно совсем недавно сделали свои грязные дела прям себе в раковину! Этот смрад усиливался жарой.

Поэтому мы с братом довольно быстро бросили искать закрытые «домики» и довольствовались старыми, давно покинутыми раковинами. Таких мы для мамы набрали десятка два. Шли домой, а все карманы набиты раковинами. Было тяжело, зато весело!