В ожидании прошлого

— Миссис Тибодо, — сказал Пэмброук, нахмурившись. Губы его нервно подергивались. — Когда специалисты из института фон Лессингера переправят в нашу эпоху Геринга, вам, возможно, удастся организовать дело так, чтобы сюда была доставлена и эйнзацгруппа. Она может взять на себя ответственность за vis-á-vis[32] Карпам, а затем вернуться в эру Варварства.

Николь уставилась на него, широко открыв рот.

— Я говорю серьезно, — сказал Пэмброук, чуть запнувшись. — Это было бы лучше — для нас, по крайней мере, — чем позволить Карпам обнародовать информацию, которой они обладают. Последнее — наихудшая альтернатива из всех.

— Я с вами полностью согласен, — сказал Гарт Макри.

— Это безумие, — сказала Николь.

— Разве? — Гарт Макри изобразил на своей физиономии удивление. — С помощью принципов фон Лессингера мы получили доступ к прекрасно подготовленным убийцам, а, как вы сами только что сказали, в нашу эпоху таких профессионалов попросту не существует. Кроме того, я сомневаюсь, что придется уничтожить сотни лиц. Как мне кажется, круг убитых может быть ограничен советом директоров и вице-президентами картеля. Не больше восьми человек.

— К тому же, — нетерпеливо добавил Пэмброук, — восьмерка высших администраторов Карпа являются преступниками де-факто: они преднамеренно встретились и организовали заговор против законного правительства. Их нужно рассматривать наравне с «Сыновьями Иова». С этим Бертольдом Гольцем. Несмотря на то, что они по вечерам надевают галстуки-бабочки и пьют прекрасные вина, а не маршируют по улицам и не копаются в помойках.

— Позвольте мне заметить, — сухо сказала Николь, — что де-факто и мы являемся преступниками. Потому что вся наша власть — как вы сами подчеркнули — основана на мошенничестве. И притом гигантского масштаба.

— Но наше правительство законно, — сказал Гарт. — Независимо от того, с помощью какого способа оно пришло к власти. Кроме того, так называемое «мошенничество» совершено в высших интересах народа. Мы решились на него совсем не для того, чтобы эксплуатировать людей — в отличие от картельной системы! Мы не живем за чужой счет!

«По крайней мере, — подумала Николь, — мы пытаемся убедить себя в этом».

— Поговорив с генеральным прокурором, — добавил уважительно Пэмброук, — я знаю теперь, какие чувства вызывает у него растущая власть картелей. Эпштейн чувствует, что нужно дать им по рукам. Это очень важно!

— А может, вы переоцениваете власть картелей, — сказала Николь. — Я к этому не склонна. Нам, думаю, следовало бы подождать пару дней, когда тут появится Герман Геринг, и мы сможем узнать его мнение по данному вопросу.

Теперь уже мужчины уставились на нее, разинув рты.

— Я пошутила, — снова сказала она.

Но было ли ее предложение шуткой, Николь и сама не знала.

— В конце концов, именно Геринг основал гестапо, — сказала она.

— Я никогда не мог одобрить это, — надменно изрек Пэмброук.

— Но не вы определяете политику нашего правительства, — сказала Николь. — Формально этим занимается Руди. То есть — я. Я могу заставить вас действовать от моего имени в этом вопросе. И вы будете действовать… если, конечно, не предпочтете присоединиться к «Сыновьям Иова» и не приметесь маршировать по улицам, швыряя камни и скандируя лозунги.

Лица Гарта Макри и Пэмброука сделались несчастными.

— Не пугайтесь прежде времени, — сказала Николь. — Вы знаете, что является истинной основой политической власти? Не оружие и не наличие войск, а способность заставить других делать то, что вы считаете нужным. Заставить любыми средствами. Я знаю, что могу заставить НП делать все, что мне хочется, — несмотря на чувства, которые вы лично при этом испытываете. Я и Германа Геринга могу заставить делать то, что мне захочется. И не Геринг будет принимать решения, а я.

— Надеюсь, — сказал Пэмброук, — что вы не ошибаетесь, рассчитывая справиться с Герингом. Признаюсь, я изрядно боюсь этого эксперимента с прошлым. Вы можете выпустить заразу из пробирки. Геринг — не клоун.

— Я прекрасно понимаю это, — сказала Николь. — Только не надо давать мне советы, мистер Пэмброук. У вас другие задачи.

Покраснев, Пэмброук некоторое время молчал, а затем произнес тихо:

— Извините меня!.. А теперь, если вы не против, миссис Тибодо, мне бы хотелось остановиться еще на одном вопросе.

Речь идет об этом психоаналитике, единственном на всей территории СШЕА, который еще практикует. О докторе Эгоне Сьюпебе. В объяснение причин, по которым НП разрешила…

— Я ничего не хочу об этом слышать, — перебила Николь. — Я хочу одного — чтобы вы занимались своим делом. Да будет вам известно, я никогда не одобряла акт Макферсона. И вряд ли стану возражать, если он не будет выполняться в полной мере.

— Пациент, о котором идет речь…

— Пожалуйста! — резко оборвала его Николь.

Пэмброук послушно пожал плечами, выражение его лица сделалось бесстрастным.

Глава 8

Едва они двинулись в зал собраний на первом этаже «Авраама Линкольна», Иан Дункан, следующий за Элом Миллером, заметил бредущее сзади марсианское существо. Папулу. Он тут же резко остановился.

— Это ты притащил ее сюда?