В ожидании Романа

То ли волны исходили от нее, то ли флюиды какие, то ли биотоки – не важно. Важно то, что эти волны, флюиды и биотоки грамотно угадывались мужчинами и возвращались к Ане в виде сиюминутного флирта, взгляда, встречного движения, поворота головы... Кто был посмелее, заговаривал, знакомился, брал телефон.

Звонили многие... Кое с кем дело доходило до встреч, а вот продолжения Аня почему-то боялась. Хотела, мечтала, грезила и... боялась. Подходящего места для встреч у нее не было: не домой же вести. А идти к практически незнакомому мужчине боязно. Так она и металась: от желания к страху, от невозможности реализации возникшего интереса к физической неудовлетворенности, от мечтаний к стеснению... Пока наконец случай не поставил точку в ее сомнениях. Вернее, не точку, а многоточие...

* * *

Встречаясь с многочисленными девушками, Роман все больше укреплялся в своем неуважении к ним. Порочные, похотливые! Да, они приносят ему удовольствие. Да, они решают его физиологические проблемы, но именно за эту свою зависимость он и ненавидел женщин. Со временем, когда боль поутихла, его отношение к противоположному полу стало меняться. И пусть он предпочитал кратковременную связь длительному роману, тем не менее природная интеллигентность и воспитание не позволяли ему откровенно циничного и высокомерного отношения. Острый период переживаний завершился, а вместе с ним поутихла агрессия, уступив место взвешенному и взрослому отношению к женщине.

Девушки, что было вполне логично, не понимали, почему Роман рвет с ними отношения, придумывая несерьезные причины или провоцируя на ссору. Попытки урегулировать отношения мирным путем ни к чему не приводили. Девушки обижались, недоумевали, продолжая звонить, настаивая на встрече, но Роман, как правило, был непоколебим. Зачем ему новая Лера? К чему привязанность, зависимость, развитие отношений? К браку он не готов. К длительным связям тоже. Ему еще учиться и учиться. Это же ответственность! Доверие! Откровенность! Открытость! А он уже обжегся однажды. Больше не хочет. Ему достаточно Леры.

Она позвонила как-то:

–?Привет!

–?Привет! – Роман обалдел от неожиданности и радости.

–?Как живешь? – Голос Леры был немного взволнован и от этого не очень естественен.

–?Хорошо. Спасибо. Как ты?

–?Тоже хорошо.

Повисла пауза. Она затягивалась. Казалось, говорить больше не о чем. Хотя Романа интересовало, конечно, многое.

–?Ну, что хорошего? – все же спросил он.

–?Рожать скоро.

–?Когда?

–?Через месяц.

–?Боишься?

–?Очень!

–?Не бойся! Все рожают... и ничего!

–?Ладно. Не буду.

–?Ну а вообще... как жизнь? Замужняя, я имею в виду.

–?Нормально. Только скучно.

–?А! От скуки, значит, решила позвонить?

–?Не от скуки... Зачем ты так? Вспоминаю о тебе часто... О тебе, о нас...

Роман молчал. Ловил каждое ее слово и молчал. Она говорила тихо, почти полушепотом.

–?Что? – Он сделал вид, будто не расслышал.

–?Да так... ничего. – Она не решилась повторить. – А у тебя что нового?

–?Да ничего нового. Учеба, спорт, библиотека...

–?А... на личном фронте?

–?Никаких проблем. Девчонок полно, потенциал огромный! Так что гуляю напрополую.

–?Ну и молодец!

Лерин голос сник, она не знала, как закончить разговор. Дурацкий, ненужный разговор. Зачем позвонила? Что хотела услышать?

–?Ладно, Лер! Удачи тебе! Спасибо за память! Пока!

Он положил трубку и понял, что задыхается. Хватает воздух, а вдохнуть глубоко не может. Какими-то короткими всхлипами, полувздохами... Воды бы выпить! Но он не поднимался: как сидел, жадно хватая ртом воздух, так и продолжал сидеть... Вот дура! Зачем звонила? Чего хотела? Ей рожать со дня на день, а она брошенному любовнику названивает. Ну, не дура?! Нет, ему, конечно, приятно, что Лера помнит его, перебирает в памяти их встречи, что скучает. Только напрасно она! Ни к чему это! Совершенно ни к чему!

* * *

С Костей Аня познакомилась на работе. Приходил к ним такой приятный дядечка из соседней организации. С ним занималась другая сотрудница, но он вечно поглядывал на Аню и в любой удобный момент старался более учтиво поздороваться, заговорить, сказать комплимент. Когда нужная ему сотрудница отсутствовала, он подолгу задерживался у Аниного стола с разговорами – сначала о работе, потом «за жизнь», а затем и вовсе о себе. Из этих разговоров выяснилось, что Костя – вообще-то Константин Геннадьевич, это со временем он стал просто Костей и со всем отделом перешел на «ты» – живет один уже полтора года, что после смерти жены долгое время тосковал, что сыну уже двадцать два года и тот обособлен и самостоятелен. Анина история была в чем-то схожа с Костиной. На этой почве они откровенничали, доверяя друг другу то, что больше никому из окружения доверить не получалось. Со временем они стали встречаться за обедом то в Аниной столовой, то в Костиной на соседней улице, а то и в ближайшем кафе...

Все эти доверительные разговоры, откровенности, обеды и встречи вылились в свадебные приготовления. И хотя нельзя сказать, что Аня влюбилась, тем не менее глаза у нее заискрились, плечи распрямились, походка превратилась в летящий бег с высоким стуком каблучков.