В ожидании Романа

Но с этой женщиной было иначе. Что? Он и сам пока не понял. Такая ярко выраженная сексуальность, такая отдача, пылкость, неподдельный интерес, острое желание, жаркие объятия, страсть... Вот, вот! Именно страсть! Причем взаимная, захватившая обоих, сумасшедшая какая-то неуемность желаний, ненасыщаемость, недосказанность... Он, искушенный во всех любовных утехах, испытал давно забытый восторг в объятиях этой женщины. Кажется, она постарше его? А впрочем, какое это имеет значение? Он вспоминает ее, думает о ней, мысленно беседует с ней, ему хочется поделиться, посоветоваться, просто поговорить с этой женщиной... Но говорить совершенно не получается. Ни на что у них не остается времени: успеть бы обняться, прижаться друг к другу, слиться воедино и раствориться в пространстве... Ни до разговоров, ни до чего! У нее семья, ей надо бежать. Она и так задерживается у него дольше, чем может. А у Романа нет сил оторваться от нее, отпустить, попрощаться... Ну, никаких сил нет!

* * *

«У меня что, роман с Романом?» – думала Аня и счастливо улыбалась при этом. С предыдущими мужчинами она ограничивалась одной-двумя встречами, а потом исчезала. Потому что потом, как правило, начинаются отношения, формируются привязанности, зависимость. А всего этого ей было не нужно. Никакой стабильности! Стабильность у нее в семье! Никаких привязанностей! Этого в избытке дома. А на стороне ей нужен был всплеск эмоций, экстремальная ситуация, выброс адреналина. Ей нужен был восторг, полет, стон счастья... То есть именно то, что бывает редко, от случая к случаю, и чего нельзя получить, как она считала, в длительной связи. Когда привык к телу партнера, когда знаешь, что человек сейчас скажет, как повернется, какую позу примет, даже как он закусит губу в момент наисладчайшего удовольствия – какой же в этом экстрим?! Это уже привычка, обыденность, будни! А ей нужен праздник. Каждый раз, каждую встречу – фейерверк!

И вдруг Роман! Он вроде бы намного моложе? А впрочем, не имеет значения. Она думала о нем, вспоминала, мысленно разговаривала с ним, ожидая новых встреч, и совершенно не узнавала себя. Они виделись уже три, нет, четыре раза. Небывалый случай! И самое главное: ей хочется еще! Еще и еще! Она не может наглядеться на него! Наобниматься, нацеловаться! Она никак не может полностью насладиться им. С ней не было ничего подобного. Никогда. Она не мечтала влюбиться. Ей вполне хватало всего в ее непростой жизни. А уж влюбленность-то совсем ни к чему. Но никакие доводы не достигали цели. Она не признавалась самой себе, что влюбилась. Просто интересный человек. Просто сексуальный мужчина. Просто притягателен, приятен, очарователен, мил... Просто в меру мужественен, в меру нежен. Просто умеет доставить удовольствие женщине. Просто... он прекрасен!

* * *

Роман настолько окунулся в свою личную жизнь, что подолгу сидел у себя в кабинете, глядя на пустой лист бумаги и чему-то улыбаясь... Или откидывался на спинку кресла, закрывал глаза и блаженно расслаблялся... Работа застопорилась, хотя он давал поручения то одному подчиненному, то другому. Но ведь есть дела, которые, кроме него, никому не сделать. А у него ну никакого порыва к работе. Под абсолютно нелепым предлогом он рассорился со своей Мышкой. Та в слезах съехала к матери, чего, собственно, Роман и добивался. Квартира стала свободна, и никаких препятствий для встреч с Аней не было. Он как раз собрался позвонить ей с предложением встретиться, но в дверь постучали и, не дождавшись ответа, вошли.

Сотрудник Буровой, а по-свойски Макс, подошел к столу, бледный и взволнованный. Молча положил перед Романом заявление об увольнении.

–?Ты чего это, Макс?

Роман не счел нужным серьезно отнестись к бумаге, отбросив листок в сторону. В голове мелькнуло: «Вот черт, только настроение мне сбил! Не до него же!»

Но Максим Буровой, не говоря ни слова, достал из кармана записку: «Опасно! Очень! Увольняй меня немедленно и сам сваливай!» Потом вроде как потянулся к сигарете, быстро поджег записку и бросил смятый тлеющий комок в пепельницу.

Роман догадался, что Максим проявляет конспирацию, что он не просто чем-то напуган, а пребывает в состоянии то ли паники, то ли шока.

Роман молча подписал заявление. Спросил одними губами:

–?Что с Витей?

Виктор являлся в их связке чуть ли не основным действующим лицом. Вообще-то, они все были на равных, отвечая каждый за свой участок «левой» работы. Но среди них троих Виктор являл собой образец бесстрашия, напора и наглости.

– Плохо! – только и ответил Макс.

–?Давай пройдемся! – предложил Роман, и молодые люди, выйдя из кабинета, медленно пошли по коридору.

Из скудного рассказа Максима Роману стало ясно одно: Витьку взяли. Буквально утром. Причем с поличным. Ясное дело, что Макс с Ромой на крючке. Сдаст их Витек, не сдаст? Кто это может знать? Лично он, Максим, срочно увольняется, хотя непонятно, спасет ли его это. А Роману один совет – смываться, «линять», уходить в подполье. Иначе хана!

–?Хана! Ты понимаешь?! – сорвался на крик Максим.

–?Ладно, все! Я понял. Спасибо, что предупредил!