В ожидании счастья

Отчаянные женские крики вывели Бена Клея из пьяного забытья. Они были пронзительными, наполненными болью и ужасом и проникли даже сквозь одурманивающий туман, в который его погрузило виски, выпитое в маленьком салуне на окраине Холлоувилла. Он застонал, обхватив голову руками. Его мозги были будто из ваты или превратились в кашу, а по ушам словно кто-то бил молотком.

– Какого черта?.. – промычал он, открывая глаза. Вонючий салун расплывался и кружился перед глазами. Он поморгал, пытаясь сконцентрировать взгляд на полках, уставленных бутылками с ликером, на красном носу бармена. Он пил с четырех часов дня, а теперь уже перевалило за полночь, если верить часам, которые он вынул из кармана и в которые с неимоверным усилием вглядывался. Рассматривая грязную дыру, которая называлась «Красный свисток», Бен понемногу начал соображать. Холлоувилл. Прогоревший городишко – маленький, уродливый и продажный, такой же, как и остальные, заброшенные в чрево пустынной Аризоны, еще одна несбывшаяся мечта, еще одна развилка на пути в его дурацкой, впустую потраченной жизни. Вокруг в едком дыму сидели группками золотоискатели, ковбои и одетые в лохмотья бродяги – пили, плевались и резались в карты. Крики, доносившиеся из холодной тьмы, существовали только в его воображении. Похоже, больше никто ничего не слышал.

– Что происходит? – пробормотал Бен. Верзила рудокоп с квадратной челюстью, который пил виски рядом с ним, пожал громадными плечами:

– А кому какое дело?

«Да уж не тебе, мистер, – с раздражением подумал Бен. – А впрочем, и не мне тоже». Он отвернулся от соседа, чувствуя отвращение к его тупому изможденному лицу, к позе потерпевшего поражение человека, к его потрепанной одежде. Он знавал много таких. Этот парень – старатель. Пусть старше и не такой крепкий, как Бен, и ни на что уже не годится, кроме как пить и мыть песок. Однако они очень похожи: оба разорены, одержимы и озлоблены неудачами. Он идет по тому же пути, он станет таким же, как этот старик. Неужели нет выхода? Размяв мышцы плеча, нывшие от неудобной позы, в которой он заснул, и перекинувшись через стойку бара, как мешок с луком, Бен заказал себе еще виски. Как только бармен плеснул содержимое полупустой бутылки в его стакан, крики возобновились. Бен поморщился.

– Черт бы побрал эту женщину! Голова и так раскалывается. Да что происходит, в конце концов?

Бармен, дородный мужчина с медвежьим лицом, одетый в замасленный костюм и поношенную клетчатую рубаху, пододвинул ему стакан.

– Наверняка шериф немного развлекается с той девчонкой, которую сегодня утром бросил Берт Хэкмен.

– Берт Хэкмен?

– Шулер, что был здесь вчера.

– Ну и?..

– Не слишком ли много вопросов? – Бармен уставился на него, но Бен ждал, глядя ему прямо в глаза, не моргая. Он вылил содержимое стакана себе в глотку, и бармен, пожав плечами, продолжил хриплым монотонным голосом: – У Хэкмена была любовница, смазливая девица, ездила вместе с ним. То ли она ему надоела, то ли они поссорились, не знаю, но он уехал без нее. Девка разозлилась: еще бы, застрять на мели здесь, в Аризоне! А шериф Линден положил на нее глаз, всегда высматривает себе кого получше. По-моему, он подкатил к ней. Вот и все.

– Не беспокойся, мистер. Девчонка очень скоро перестанет визжать. Линден умеет обращаться с женщинами, – захихикал один из завсегдатаев, игравший в углу в покер с молодыми ковбоями.

Бен прикончил выпивку одним шумным глотком.

– Да, Линден здорово умеет обращаться с ними, – саркастически заметил он.

Устало пожав плечами, бармен отошел, и Бен остался один. Голова болела, пересохшее горло саднило. К черту! К утру он смоется в «Виолу»! По крайней мере там спокойно, и крошка Инид, проститутка, очень недурна. Он вспомнил о маленьком пианино в гостиной, которое издавало дребезжащие звуки, о комнатке наверху с красными занавесками и об Инид, перешептывающейся с ним в постели. «Да, сэр, – сказал он себе, бросая деньги за выпивку на стойку бара, – надо бы снова повидаться с Инид до того, как я укачу из этого города».

Бен пробыл в Холлоувилле почти три дня, и теперь ему не терпелось двигаться дальше. В Аризоне ему не повезло, как и в Неваде, и в Колорадо. Он начинал уже подумывать, что все Клеи прокляты. Скорее всего он умрет разоренным, как отец, так и не найдя настоящую жилу. Его бесило, когда он узнавал, как другие вдруг становились богачами, в то время как его богатая жила, или хотя бы средняя, постоянно ускользала от него. Чем же они лучше его? А ничем! Он работал так же много – нет, даже больше. Постоянно менял место, следуя за последними слухами о золоте. Но всегда оказывался в ненужном месте в ненужное время.