В ожидании Синдбада

– Да, именно, теперь ты отберешь картины, и мы это сделаем. Будешь куратором выставки – ходить с бейджиком на шее и рассуждать о влиянии наивной живописи и примитивизма на современное искусство.

– Неужели ты подпишешь приказ о формировании такой экспозиции?

– Подпишу. Знаешь, давно надо было это сделать, только руки не доходили.

– Да у вас много до чего не доходили руки, – язвительно сказала Ника.

Кочетов внимательно посмотрел на нее. Он наконец нашел очки и водрузил их себе на нос.

– Любимая, я хочу, чтобы ты запомнила, что в этом музее директор – я. Договорились?

– Договорились, – охотно согласилась Ника и продолжила: – А постоянную экспозицию я бы тоже сменила. У вас столько отличных картин, а вы одно и то же показываете. Хоть бы что-то поменяли. Вообще, мне эта идея нравится! Я такую выставку сделаю, из Москвы приезжать будут! А сколько у вас туристов?! Я вот ехала – теплоход был набит до отказа! Есть ради кого все это затевать.

– Вот и отлично! – Кочетов решил, что свои права он восстановит позже, а поэтому сменил тему: – Ты когда переедешь ко мне?

– А я уже переехала, – улыбнулась Ника, – вот только вещи некоторые перевезу.

– Мама знает?

– Знает. Одобряет, хотя и ворчит. Я пообещала, что мы будем ее навещать не реже одного раза в неделю.

– Будем, – согласился Кочетов.

– И еще. Предупреждаю. У меня появляются бредовые мысли. Вот мне кажется, что я побывала в прошлом. Понимаешь, вот взяла и побывала в нем. Я не шучу.

– Какие уж тут шутки, – сердито вскинулся Кочетов, – я уж думал, ты из этого прошлого и не вернешься! Кстати…

Он замолчал. Ника внимательно на него посмотрела.

– Спрашивай, – разрешила она.

– Там, – Кочетов многозначительно скосил глаза, – там… Ты для себя все окончательно решила?

– Окончательно, – кивнула Ника.

– Ну, смотри, я – муж строгий!