В пасти дракона

Мало надеялся Шатов на то, что просьба братьев будет исполнена, но всё-таки, встретив командира своей роты в офицерском собрании, передал ему их просьбу. Вопреки всяким ожиданиям, он не получил решительного отказа.

– Вы говорите, что на них можно положиться? – спросил капитан.

– О да, вполне!

– И ими в их желании руководит чувство мести за отца?

– Так во всяком случае они говорят.

– А каковы парни сами по себе?

– Насколько я мог заметить, очень способные, рассудительные… Они совсем не похожи на всех остальных китайцев, которых мы здесь видим. Уже само желание мстить – я не сомневаюсь, что оно вполне искреннее, – показывает, что они не таковы, как все.

– Гм!.. Об этом можно подумать.

После этого разговор перешёл на интересовавшие всех события, и собеседники стали внимательно прислушиваться к громкому разговору в кучке их сотоварищей, окружавших какого-то старого отставного морского офицера.

– Трудно угадать, что только выйдет из всей этой заворотки! – заговорил старый седой моряк. – Представьте себе, я прекрасно помню шестидесятый год, когда совершилось нечто подобное тому, что может свершиться теперь. И знаете, что я вам скажу! Очутившиеся в плену европейцы действительно пережили ужасы. Немногие остались в живых, и как зло надсмеялись тогда китайцы над требованием выдачи несчастных пленников! Они отвечали согласием и действительно выдали, но выдали-то их в гробах. Как вам это понравится? Некоторые были положены туда живыми. Солдаты, уже видавшие много смертей, плакали при виде этих несчастных.

– Но позвольте, Россия тогда не участвовала в Пекинском походе.

Старый моряк улыбнулся.

– Русским посланником в Пекине был тогда умный человек – граф Игнатьев. Знаете ли вы, что только ему европейцы обязаны сравнительной лёгкостью, с которой они завладели тогда столицей Китая? Знаете ли, что если Пекин не подвергся тогда бомбардировке, то он – виновник этого? Это не то что теперь.

– Но как же это?