В Пасти Льва

Особенно этой активности был рад Силач; Шелковистый Голос контролировала выработку энзимов. Но когда человек со шрамами закончил и вытирался полотенцем, он заметил на одном тренажере отполированный руками штырь для изменения веса. Если не принимать в расчет, что тот не заточен, из него вполне мог получиться неплохой нож. Человек со шрамами вытащил его, будто бы собираясь изменить нагрузку, и обратил внимание, что штырь хорошо сбалансирован.

Не оборачиваясь, Донован метнул его в Олафсдоттр. Конфедератка изогнулась и на лету поймала импровизированное оружие. Она посмотрела на стальной шип в своих руках, перевела взгляд на Донована и усмехнулась.

— Любишь поиграть в «Кидай и лови»?

Она метнула стержень обратно по плоской траектории, целясь в лицо человеку со шрамами.

— С ножами эта забава куда веселее, — добавила она.

Силач мгновенно пригнулся и, вскинув ладонь, поймал рукоять стержня, когда тот пролетал над его головой.

— Слышь, ты осторожнее, что ли, — произнес Силач. — Зеркало ненароком разобьешь. А это ни разу не к добру.

Распрямившись, он вновь метнул в Равн стержень. Курьер качнулась влево и совершенно немыслимым способом, едва коснувшись летевшего в нее «снаряда», отправила тот обратно к Доновану.

Внутренний Ребенок услышал свист и сместился вбок, так чтобы Силач совсем чуть-чуть не дотягивался, чтобы схватить штырь. Вместо этого человек со шрамами слегка подбросил оружие, потом поймал его за уплощенный «клинок» и, раскрутившись на пятках, еще раз попытался поразить свою похитительницу.

— Хороший бросок, — похвалила конфедератка. Она отступила в сторону и поймала штырь, когда тот уже почти пролетел мимо, и тут же отправила снова в Донована. — Но лучше использовать хват «крадущаяся обезьяна».

Когда начался очередной раунд и штырь опять полетел в Олафсдоттр, вдруг включилась тревога, по всему кораблю пронзительно завизжали сирены. Женщина оглянулась, но, к счастью для себя, вовремя вспомнила про смертоносный снаряд и повалилась на пол так, словно в ее теле совсем не было костей, в последний момент подставив под себя ладони, чтобы смягчить падение. Штырь рассек воздух в том месте, где секунду назад находилась ее голова, и со звоном врезался в стену коридора.

Разумеется, Олафсдоттр не осталась лежать неподвижно, а перекатилась на спину — тело порой действует раньше, чем мозг успеет осмыслить ситуацию, — и вскочила на колени как раз вовремя, чтобы увидеть бегущего к ней Донована. Шокер в ее руках заставил человека со шрамами остановиться.

— О-о, о-очень умно-о, сладенький. По-оихрал со-о мно-ой в но-ожички, что-обы предать в критический мо-омент. Ты ихрал со-о мно-ой, не с но-ожико-ом.

Донован поднял руки так, чтобы она могла их видеть.

— Какое еще предательство? Я просто подбежал, чтобы посмотреть, все ли с тобой в порядке.

— Ни едино-ой царапины, сладенький. Но-о как тебе удало-ось заставить срабо-отать датчик движения о-отсюда?

Донован покачал головой:

— Должно быть, какой-то сбой. Вся система собрана на скорую руку, и меня удивляет, что ложных срабатываний не было раньше.

Судя по настороженному выражению лица Олафсдоттр, подобные срабатывания на самом деле уже случались. Скорее всего, когда он еще валялся в отключке. Человек со шрамами ничего не сказал, решив, что будет лучше, если сомнения в надежности сигнализации самостоятельно завладеют ее сознанием.

Конфедератка повела стволом.

— Пойдешь передо мной. К столовой.

Человек со шрамами повиновался.

«Есть мысль», — произнес Ищейка.

«Надеюсь, она получше, чем затея кидаться незаточенным ножом…»

«Помолчи, Шелковистая. У Равн есть приборчик, который как бы говорит: „Нет, меня тут нет“. Он глушит датчики движения в ее непосредственной близости. Если нам удастся его выкрасть или Фудир сумеет его скопировать — мы сможем подобраться к ней, пока она спит, и при этом не поднять тревогу».

«Ага, щас! — подумал Фудир. — Так она мне и позволила здесь мастерскую устроить».

Они подошли к т-образному перекрестку коридоров. Длинный тянулся мимо кают-компании и того чулана, в котором недавно очнулся человек со шрамами, и заканчивался внешним воздушным шлюзом. А перпендикулярный вел к столовой, за которой располагалась кабина пилота. Поджав губы, Олафсдоттр внимательно осмотрела оба коридора.

«Сигнализация сработала вон там, — заключила Шелковый Голос. — Должно быть, в ее звучании закодировано местоположение сработавшего датчика. Последовательность длинных и коротких сигналов».