Когда засиял портал, открытый расой шакти и из него вышел их Бог, крик ликования пронёсся над остатками некогда могущественной империи. Но Равновесие не могло не воспротивиться нарушению им же и утверждённых законов. В мир пришёл Дил Эрг. Битва Богов длилась так недолго, что даже в сравнении с насекомыми, для которых каждый миг казался вечностью, она продолжалось лишь одно мгновение. За это время изменились очертания континентов, там, где раньше были воды, вздымались новые острова, а некоторые вершины немыслимой высоты превратились в рифы в водах бушующего океана. Гигантские волны смыли с побережья всё живое и превратили в легенду многие великие города. Жар вмиг проснувшихся, хотя, казалось, уже давно потухших вулканов, лава и шлак, вылетевшие из их кратеров, превратили в ничто многие цивилизации того времени. Как ни странно, больше всего досталось именно господствующему виду, а Шакти Ужасный, которого уже неумолимо тянуло к себе место, где нет ни пространства, ни времени, а попросту, гробница Богов, из последних сил, тратя так нужные ему эоны энергии, сохранил неприкосновенными границы своей империи.
Легенды говорят, что он так и не оказался там, хотя в пользу этого говорит лишь один факт – расу шакти прокляли все Боги, объявив им тотальную войну. Они заключили между собой союз на шесть лет, которые понадобились для их изгнания из мира Шаэдар. Они объединились, что было просто немыслимо в те времена. В войне больше всех пострадали опять же недеры, и им было уже нечего противопоставить новой и самой страшной угрозе – человечеству.
Они ушли последними, а люди нашли реликвии слуги Равновесия, поиски которых недерами, ввиду постоянной борьбы за существование, были отложены. Этими реликвиями стали семь мечей Дил Эрга. Считается, что Равновесие умышленно не позволило ему забрать их с собой после победы. Так же думают и в ордене хранительниц, косвенно подтверждая, что их творцами является само мироздание.
Стать хранительницей семи мечей и по сей день величайшая честь для любой дочери ордена. С помощью этих реликвий можно призвать самого Бога, но затем в самом «ничто» испытывать тысячи лет страданий, пока сама душа призвавшего ещё сможет существовать.
И именно сегодня мать Аннаа обрела уверенность в том, что если этого потребуют обстоятельства, она призовёт Бога.
Эсткарх поставил на стол почти полный стакан «ханкатара». Лучшее вино, которое знали в этих краях, привозилось из далёкой империи пекхотов, славившейся своими винами и пряностями. Особые свойства и вкус этого вина делали его поистине бесценным напитком, а наличие его указывало на то, что таверна «Парящая траэти» это место, где собирались люди, имеющие достаточно золота в кармане, чтобы позволить себе не считать его. Соответственно на это указывала и внутренняя обстановка таверны.
Иметь такие же, как и здесь резные столики и стулья не отказался бы, пожалуй, никто из жителей этого города. Тончайшие, всегда белоснежно чистые, изумительно тонкой работы, с вышитыми на каждой из них золотыми нитками тиэри, скатерти. Графины из чистого серебра, мраморные полы с выгравированным золотом огромным изображением парящей среди облаков тиэри, делали эту таверну местом, где многие состоятельные граждане проводили празднества и торжества.
Единственное, что могло смутить случайного посетителя, это очень высокие цены, но, в то же время, это имело некоторые плюсы. Простой ремесленник или крестьянин никогда не задержались бы здесь, если бы отважились войти в эти просторные залы. Бродяги и другой подозрительный сброд обходили это место стороной, осведомлённые о том, что здесь их всегда встретят или «законник», или наряд городской стражи. И, хотя, для этих людей было привычным делом вступать в схватки с представителями власти, здесь они никогда бы не сделали подобного. Очень частыми гостями в этой таверне были серые стражи и гвардейцы, и почти всегда здесь можно было встретить одного из их офицеров. Приглянувшаяся своей спокойной обстановкой и чистотой воинской элите империи таверна, позволяла хозяину держать столь высокие цены и не снижать их. А его клиенты платили деньги, не задумываясь о цене, ведь они могли себе это позволить, как люди, получавшие намного больше скромного жалования обычного солдата.