В паутине жизни

- Давай расходиться по-мирному, я не хочу тебя дискредитировать перед твоими подельниками, потеряешь репутацию. - Иван ослабил хватку, Ураган воспользовался этим и резко выбросив руку, ударил Ивана со всей дури, кулаком в грудь, тот пошатнулся, но устоял. Ураган и понять ничего не успел, как тяжелый кулак врезался ему в подбородок. И тут же в ход пошла нога, которой Иван ударил, подскочившего качка, на подмогу вождю. Иван ударил его в паховую часть живота, снизу вверх под острым углом. Удар, еще удар… Крепким оказался парень, выдержал два удара. А добивающий убойный удар в нос он пропустил и потерял сознание. Ураган медленно поднялся с земли, отряхнулся, подошёл к Ивану, сказав:

- Ты хоть понимаешь, мужик, что теперь будет? Его дееспособность после твоих ударов у него под вопросом, он же тебя в грязь растопчет! Закажет место на кладбище и похоронит за счет твоих односельчан!

- А его кто-то просил вмешиваться? Или у него со слухом напряжёнка, а может у тебя дисциплина хромает? Мы же вышли один на один, его никто не звал!

- С дисциплиной у меня всё в порядке! - сказал Ураган.

Он повернулся к своему подельнику, который влез в драку и получил пинка по своему достоинству, и сказал:

- Ты заплатишь мне штраф, что влез, куда тебя не звали или получишь место на кладбище, выбирай!

Ураган оглянулся на свою братву, схватившуюся за оружие и шагнувшую навстречу толпе.

- Братва, не стрелять! Урою всех! - прозвучал его голос грозный и властный, - ша! Все назад!

Братва подалась назад и замерла. Ураган подошёл к Ивану, схватил его руку, пожал ещё раз, сказав:

- Силён! Не ожидал! Ладно, твоя взяла, я слово держу! Респект тебе и уважуха. Я оставляю твою деревню в покое! Но не навсегда! - он поднял указательный палец вверх, сделал паузу и сказал, - мы ещё вернёмся к нашему разговору!

- Слово мужика? - спросил Иван.

- Век воли не видать!

Женщины воспряли духом и присоединились к мужикам, все с суровыми лицами пошли на бандитов, вооружённые вилами и кольями. Бандиты дрогнули и попятились к своим машинам. Загрузились, быстро развернулись и мощные моторы с рёвом набрали обороты. Машины стремительно разгоняются и летят по деревенской дороге, пока ещё не асфальтированной, вызывая захватывающее чувство и страшное. Если машина потеряет управление, она может улететь с высокого берега в речку, вылететь на встречку или врезаться в придорожный столб. Но Урагану совсем не страшно. Не так уж и хороша она, эта его нынешняя жизнь. Есть, конечно, приятные в ней моменты, но в целом – тоска. Ураган, глядя в окно, думает: - «Забыл я уже, когда последний раз был в спортзале, когда тягал гири и работал на тренажёрах, надо заняться, а то совсем форму потерял, какой-то деревенщина меня уложил легко и просто!».

Вслед машинам грянуло дружное «Ура-а-а-а!» и продолжалось оно, меняя тональность и силу до тех пор, пока машины Урагана не выехали из деревни. Женщины обнимались, хохотали, окружили Ивана, и каждая старалась, если не получится обнять, то, хотя бы, подержаться за его рубашку. Иван не сопротивлялся, он понимал, что женщинам необходима эмоциональная разрядка, и он терпел, обнимая их в ответ. Наконец женщины начали потихоньку успокаиваться и Иван, разорвав женский круг, пошёл к мужчинам.

Он подошёл к мужикам и стал пожимать всем подряд руки, а Трофима обнял и, потрясая его руку, сказал:

- Мужик! Уважаю!

Трофим засмущался, махнув рукой, скромно проговорил:

- Да ладно, чё там! Я в войну фашистов много повидал, хоть маленький был, а помню их зверства. Ненавижу я их!

Тут придвинулась к Трофиму Клавдия. Иван посмотрел на неё, улыбнувшись, сказал:

- Кла-а-а-вдия! Ты наш Александр Матросов! Это ж надо с колом на бандитов с оружием! Пока у нас есть такие женщины – нас не победить! Дай я тебя обниму. Трофим отвернись! - сказал Иван, захохотал и прижал к своей широкой груди Клавдию. Она засмущалась и, склонив голову, махнула рукой.

- Да ладно, чё там, я ж только Трофиму помочь!

- Ну, молодца, Клавдия! - повернувшись к Трофиму, сказал, - береги Трофим супругу, отчаянная она у тебя.

Клавдия стояла, гордо подняв голову, и улыбалась, наконец-то её оценили и похвалили перед всей деревней. Такое с ней происходило впервые, и она не знала, как себя вести и, засмущавшись, опустила голову, искоса глянув на Трофима. А Трофим, улыбнувшись, подошёл к супруге и, обняв её за плечи, сказал:

- Клавдия! А я и не знал, что ты такая отчаянная! Неужели за меня испугалась?

- На душе хреново, а ты полез на рожон, что мне было делать?

- Клавдия! Не держи в себе, сознайся, что любишь меня! - игриво притиснулся к её боку Трофим.

- Сам-то понял, что сказал? - Клавдия отодвинулась от него - люди кругом, а ты прижался, засмеют.

Трофим радостно фыркнул, посмотрел на Клавдию и подумал:

- А она совсем не страшная, баба как баба, правда, подержаться не за что.

Пока народ не разошёлся, Иван, попросив минуту внимания, сказал: