В паутине жизни

- Мы стараемся! - загрустила Марья. Подошла к своей калитке, открыла её и остановилась.

- Плохо стараетесь, лентяи, результата не видно!

- Ага! Можно сказать ночей не спим!

- Ладно-ладно, я пошутила. Ну, пошутиииила, я! Не обижайся, Марья!

- Да о чём ты говоришь? Какие обиды! Может, зайдёшь? - спросила Марья.

- Нет, пойду я, у меня там обед готовится, скоро Ваня придёт с работы.

Настасья махнула рукой и отправилась домой. Спешить было некуда. Она медленно шла по улице и наслаждалась тишиной и покоем. Воздух был по-особому, по-летнему, теплым и напоенным ароматами трав. Она вспоминала свои поездки в город и улыбнулась тому, что мужчины до сих пор бросают на неё восхищенные взгляды. Иван даже гордится этим и называет её своим сокровищем. Она вспомнила его жаркие, обжигающие прикосновения и ласки. Сердце её начало сбоить, как всегда, когда она думала об Иване. «Стоп, хватит! - сказала она себе. - Господи, я от своей любви с ума сошла, наверное!» Внутри было приятное тепло, которое волнами разливалось по телу. Она подошла к своему двору, увидела свой большой дом, деда, подумала о Катюшке, Никите, Иване и, подняв глаза к небу, мысленно воскликнула:

- Пути Господни неисповедимы! Разве я когда-нибудь могла мечтать обо всём этом? Спасибо тебе, Господи, что не обошёл меня своим вниманием, я обещаю Тебе, что приду в церковь и поставлю Тебе самую большую свечку в благодарность за всё, что ты для меня сделал и продолжаешь помогать во всех наших делах!

Она зашла во двор, дед Василий сидел на лавочке с самокруткой, увидев Настасью, спросил:

- Ну, чё тама, у конюшне деется? Хто приехал? Чё имя надоть?

- Бандиты приехали, хотят, чтобы мы им платили крышевые.

- Крышавыя? Енто чё тако, Настасья? Крышу чёли покрыть предлагають? Дык у нас усё покрыто!

- Это, папа, халявные деньги за просто так.

- Етить твою у корень! Скоко халявщиков развелося!

- Ничего, разберёмся. А где Катюшка?

- Да тама, за домом с суседским Колькой играють.

Настасья пошла за дом, посмотреть, что там делают дети. Первым в поле зрения попал соседский Колька, парнишка шести лет. Увидев его, у Настасьи пронеслась непередаваемая гамма чувств, она пожалела, что у неё нет с собой телефона, чтобы снять на видео. Удивление, испуг и желание сорвать большой пучок крапивы и отходить им детей, чтобы было неповадно. Она уставилась сначала на Колькину шевелюру, которая, из пепельной превратилась в зелёную. Нервно поправив лямку сарафана, Настасья перевела взгляд на щенка Арчи, который тоже поменял окрас и теперь был тоже зелёным, а он, увидев Настасью, пискляво гавкнул и уставился немигающими преданными глазками на неё, стоял и улыбался во всю пасть. Настасья осмотрела щенка от мордочки до хвоста, потом обратно и уставилась на собачью морду, зелёного цвета. Катюшка, посмотрев на мать, сказала:

- Мама, отомри уже и сделай лицо попроще!

- Тётя Настасья, мы тут играем в парикмахерскую, - сказал парнишка и, улыбнувшись, взял Катю за руку.

- А парикмахер, насколько я поняла, у вас Катюшка?

- Да, - сказал Колька и посмотрел озорным взглядом на Катю.

- А ты себя в зеркале видел? Тебя же родная мать теперь не узнает! Красавец! Она вашу парикмахерскую разгромит в два счёта и мне заодно перепадёт из-за вас. Быстро встали и за мной! В душ! Мыться! Ой, мама моя, что теперь будет?

Настасья направилась в дом, Коля и Катюшка бежали следом за ней, зелёный щенок, пискляво гавкая, семенил следом за ними. Дед Василий обернулся на шум и, увидев зелёных детей и щенка фантастического окраса, всплеснул руками:

- Етить твою у кочерыжку! Энто када жа оне успели! Вот токо здеся бегали в догонялки!

- Они уже в парикмахерскую успели поиграть, а вы говорите «токо здеся бегали».

- А чё, Настька, пущай так и ходють! Весёленька расцветка! - захохотал дед, широко открыв беззубый рот.

- Папа! Что вы такое говорите! Весёленька расцветка! Вот Колькина мать увидит, мало нам всем не покажется!

- Да… енто точно, нам усем перепадёть! А паликмахер стал быть, Катюха была?

- Так есть в кого! Это она, на Алёнку глядя, открыла свою парикмахерскую. Как их теперь отмыть, не знаю!

Пока Настасья отмывала детей и щенка, вытирала их по очереди махровым полотенцем, приехал Иван. Зашёл в дом, посмотрел на мокрых детей и щенка и поинтересовался:

- У вас сегодня банный день? - улыбнулся, подошёл к Настасье, приложился поцелуем к щёчке, сказав, - здравствуй, родная! Что у нас тут нового?

- У нас дети новые, зелёные, как папа сказал, весёленькой расцветки!

- Чем бы дитя не тешилось, лишь бы своих не наделало! - захохотал Иван.

- У меня плохие новости, Ваня! - сказала Настасья, пошла в кухню и загремела там посудой.

- Ужинать будем? - поинтересовалась Настасья, - или врагам отдадим?

- Врагов у нас нет, будем стараться сами.

Иван прошёл в ванную, помыл руки, умылся, зашёл в кухню и сел к столу. Дед Василий, услышав голос Ивана, вышел из своей комнаты и воскликнул:

- Ваня, сынок! Энто чё деется? Каки-то бандюки приезжають и командують тута, у конюшне!