В перекрестье Времён

Графин, тем временем, зевнул и двинулся неверными шагами на кухню. Там он, похоже, добавил своему расшатанному организму еще порцию спиртного, так как вышел через пару минут, икая и буквально держась за стенки. Вошел в комнату, которая, судя по кровати, служила ему спальней и, не раздеваясь, бухнулся на свое разобранное ложе. Через минуту из комнаты донесся его заливистый храп. Свет в комнате он выключить забыл.

Роба подошел к книжной полке и достал нужную книгу. Она была тяжеленной и называлась «Атлас ареалов и ресурсов лекарственных растений СССР». Пришлось положить ее на стол и пролистать. Доллары, а кое-где и евро, оказались между многих страниц. Считать их Роба не стал, просто сложил их в пачку и положил в свой карман. По его прикидке добычей стала сумма, эквивалентная трем-четырем тысячам долларов. Сложив книги, как и прежде, он выключил свет и, выйдя в коридор, потянув на себя дверную ручку. Французский замок сухо щелкнул, автоматически заперев столь ненадежную дверь, ведущую в столь невзыскательное жилище.

На следующий день, уже с раннего утра, прихватив в целлофановый пакет две бутылки дешевого пива, Роба дежурил у знакомого подъезда. Предвидение его не обмануло. Графин вышел из дома с опухшим лицом и красными слезящимися глазами. Он глянул на часы, покачал головой и тоскливо посмотрел по сторонам. И было ему отчего затосковать — магазины откроются только через час с хвостиком. Тут-то Роба и объявился из-за угла.

— Те, чо? — до фразы типа «Что вам угодно милостивый сударь?» Графин никогда не опускался.

Вместо ответа Роба помахал пакетом с разом звякнувшими бутылками.

— Чо там? — на лице Графина появилось заинтересованное выражение.

— Пиво, — коротко сообщил Роба, однако вслед за последовавшим движением руки партнера к пакету, спрятал его за спину.

— Зайдем к тебе, поговорим.

— Буду я посторонним светить свою хату…

— Да знаю я, где ты живешь, — и Роба назвал этаж и номер квартиры.

— Откуда?

— Вот там и расскажу. И о лекарственных растениях поговорим.

— Чо? — глаза Графина недоуменно заморгали, но в них появился осмысленный просвет.

— Обсудим, говорю, ареалы лекарственных растений. Интересная ведь тема.

И здесь Графин стушевался. Он понял, о чем идет речь, но никак нем мог сообразить, откуда о его заначке узнал посторонний, тем более тот, кого он знает без году неделю. То, что Роба у него дома никогда не был, Графин мог дать голову на отсечение. И он понуро повернулся к своему подъезду.

— Постой, — сказал Роба, — на, глотни сначала пивка, а то не дойдешь — лифт-то не работает.

Но Графин уже не удивился этому знанию. Он принял бутылку, открыл ее о край стоявшей у подъезда скамейки и стал жадно глотать хмельной напиток, немного пролив его на грудь.

В квартире Графин сразу прилип взглядом к книжной полке, но Роба не стал понапрасну терзать своего партнера. Он просто вытащил валюту и положил ее на стол.

— Я взял лишь то, что мне причитается, — спокойно произнес он, — восемьдесят долларов.

Графин схватил деньги трясущимися руками и почти бегом метнулся в свою спальню. Он отсутствовал минуты три-четыре, вероятно, пересчитывал свои сбережения. А когда вышел, глаза его светились явной признательностью.

— Но как…, - начал было он.

— Все. Проехали. — Перебил его Роба. — Просто знай — у меня много всяких способностей. И дружить со мной лучше, чем враждовать. Будем действовать, как договорились, оба будем в шоколаде. Нет — извини, но тебе будет очень худо. Это был мой первый и последний урок. А пиво, между прочим, за мой счет — по случаю нашего вчерашнего успеха.

И он отдал страждущему оставшуюся бутылку. После этого случая никаких недоразумений между партнерами по игорному бизнесу не возникало. Единственный и непоправимый прокол случился позже, и заплатил за него Графин очень дорого.

Глава девятнадцатая

— Крутой малец, говоришь? — Калигула хищно ухмыльнулся и, достав из кармана серебряный портсигар, выудил оттуда папиросу, размял ее и стал постукивать мундштуком по крышке. Был он высок, плечист и несколько сутул. Жесткое, с резкими чертами лицо и несколько прищуренными глазами свидетельствовало о немалом жизненном опыте и готовности дать мгновенный отпор, в случае посягательства на жизненные интересы его обладателя.

Сразу несколько рук с горящими зажигалками протянулись в его сторону. Неторопливо прикурив от одной из них, он выжидающе глянул на плечистого парня в черной водолазке и светлых брюках спортивного покроя.

— Не то, чтобы крутой, но определенно не простой, — тот разогнал рукой клуб дыма и поморщился.

— Конкретно давай бухти, — и второй густой клуб отправился вслед за первым.

Парень уже не стал от него отмахиваться, поскольку этот жест мог и не понравиться строптивому пахану.

Разговор этот происходил в подвальном помещении ночного клуба «Башня Мерлина», где собралась верхушка одного из двух преступных сообществ, поделивших пополам сферы влияния в городе. Собеседниками же были главарь клана по кличке Калигула и один из присутствующих здесь бригадиров, окрещенный Скороходом.