В переплетении слов (СИ)

— И все-таки мне ты почему-то открылся, — остановившись, дрожащим голосом заметила Гермиона. Почему-то хотелось расплакаться то ли из-за переутомления, потому что этот день был слишком полон стрессовых ситуаций, то ли по какой-то совершенно другой причине, которая точно была связана с Сириусом, но никак не могла оформиться во что-то определенное.

— Может, я просто хочу дать тебе возможность понять, с каким человеком ты связалась. Может, это твой последний шанс бросить меня до того, как это зайдет слишком далеко, — не глядя на нее, с какой-то отстраненностью прошептал Блэк. Он, скорее, обращался к самому себе, чем к девушке, но длинные пальцы ласково поглаживали ее запястье, словно в попытке успеть насладиться прикосновением до того, как это превратится во что-то недостижимое.

Гермиона никак не могла понять, как в этом человеке могло найтись место для неуверенности в себе, когда он каждым жестом, каждым незначительным взглядом демонстрировал абсолютно противоположную черту. В такие моменты казалось, что это был какой-то давний, почти детский страх сделать что-то неправильно и тем самым разочаровать родителей или кого-то, чье мнение было по-настоящему важным. Но при этом Сириус где-то находил смелость признаться, да еще и с вызовом давал обещание поступить точно так же, если придется, даже если его за это возненавидят.

— Знаешь, люди редко выдумывают такие сложные схемы для мести, — в конце концов произнесла Гермиона и снова неторопливо двинулась по залу, ненавязчиво потянув мужчину за собой.

Случай со Скитер ей действительно казался несколько необычным хотя бы потому, что был тщательно проработан. Конечно, иногда Сириус действительно продумывал свои действия, и сегодняшняя встреча с Беллатрисой это доказывала. Гермиона уже успела понять, что он встретился с ней и слушал ее только для того, чтобы потянуть время. Поняла она так же и то, что о побеге этой женщины из больницы Блэк знал давно, а Бродяга вполне мог все это время либо искать ее, либо следить. И этим утром, когда Джеймс обеспокоился побегом пса из города, Сириус уже знал, что привело его питомца в Хогсмид. Однако, по большей части все его действия были импровизацией. И Гермиона не должна была восхищаться тем, как успешно ему удавалось получать желаемое и наказывать врагов. Ей определенно следовало задуматься о своих моральных ценностях, раз она была готова простить Сириусу все, что он совершал и, возможно, еще совершит. Ведь все те люди, которые в итоге пострадали от его действий, в той или иной степени являлись преступниками. Беллатриса немного больше, Скитер меньше, Питер и вовсе убил женщину, которая была к нему добра, и предал своих друзей ради денег.

— У меня всегда было живое воображение, — глухо отозвался Сириус, возвращая мысли девушки к реальности, в которой на них уже откровенно пялились. Будучи поклонницей его книг и песен, Гермиона не могла не согласиться с этим утверждением. Во всяком случае, теперь она твердо была убеждена в одной вещи: не стоит быть врагом Сириуса Блэка. И еще ей, пожалуй, следовало подумать о поразительной гибкости ее моральных убеждений.

— Ты не говорил о том, что будешь на показе, — решив поразмыслить о новых деталях в более спокойной обстановке, сменила тему Гермиона.

— Я и не собирался, но это платье… — Сириус резко затормозил и впервые за время всей этой встречи посмотрел на Грейнджер без каких-то попыток утаить свои настоящие эмоции. И этот взгляд был полон того самого желания, которое проще было бы назвать первобытным инстинктом, рано или поздно подчиняющим себе всех живых существ, какими бы разумными они не были. Чувствуя сухость во рту, Гермиона поспешно сделала первый глоток шампанского и проглотила его, даже не почувствовав вкуса. — Мысль о тебе в этом платье не покидала мою голову с того самого дня, когда Нарцисса заявила, что именно ты будешь его демонстрировать. Когда ты вышла на подиум, Люциус и Андромеда буквально повисли на мне, чтобы удержать на месте. Я бы мог сорвать показ, увести тебя прямо перед всей этой толпой, чтобы никто, кроме меня, не мог видеть такую невероятную девушку. — Его голос звучал все ниже, разгоняя по телу Гермионы стайки мурашек. Девушка хрипло выдохнула, прикрыв глаза, и почти инстинктивно прикусила губу, проклиная людей, которые их окружали. А пальцы Сириуса все так же ненавязчиво продолжали поглаживать ее запястье, вызывая не самые порядочные мысли.

— Давай сбежим, — не отрывая взгляда от серых глаз, прошептала Гермиона, вспомнив, как он предложил ей то же самое буквально вчера на танцах.