В пламени ветра

— Кто-то не хочет, чтобы ты его нашла, — её глаза слегка блеснули. — Я права?

Я вздохнула с облегчением. Ещё один шаг на пути, шаг, который займёт время. Я быстро кивнула.

— Тогда тебе нужна Ищейка, — сказала она. — А это несколько труднее, чем Чтение по твоей ладони или ответ на вопрос типа «выйдет ли она замуж».

Она встала и пошла на кухню. Послышался звук открывающегося и захлопывающегося ящика, а потом она вернулась ко мне. В её руках лежала колода карт. Она протянула её мне.

— Подумай, что хочешь спросить, а потом вытащи карту.

— А почему не произнести вслух?

— Так не сработает.

Жизель серьёзно посмотрела на меня. Я же со своей стороны еле сдерживалась, чтоб не рассмеяться. Найя отправила меня к ребёнку, который понятия не имеет, как управлять своим даром. Я вздохнула и взяла карту и протянула ей. Она её перевернула и положила передо мной.

На картинке изображалась огромная чёрная башня с вырывающимися из окон языками пламени. Запах горящей плоти защекотал нос, и я сжала зубы, чтобы не ахнуть. Картинка на столе ожила, и маленькие фигурки людей побежали по ней, чтобы погасить пламя.

— Башня, — произнесла Жизель, её голос вдруг стал взрослее, лишившись девичьего тембра. — Жестокие и разрушительные перемены ждут тебя на пути, Лакспер из Края.

Её слова отражали моё собственное видение, показанное Духом.

— Знаю. Но это не даёт ответа на мой вопрос.

Жизель ткнула пальцем в башню.

— Это изображение Тауэра в Лондоне. Думаю, это подсказка, где ты найдёшь Ищейку.

В воздухе почувствовалось напряжение, и на мгновение мне показалось, что вернулся дух тьмы, но это оказался не он. Вокруг нас зашептали духи Жизель.

— Сражались, чтобы не утонуть

Единорог и лев.

Но лев единорога спас,

И скрылись в городке от всех.

И кто-то просто хмурился,

А кто-то в них стрелял,

А кто-то магию им дал,

Из города прогнав.*

*Измененное английское стихотворение «Лев и единорог». В переводе Самуила Яковлевича Маршака оно звучит так:

Вел за корону смертный бой со Львом Единорог

Гонял Единорога Лев вдоль городских дорог,

Кто подавал им чёрный хлеб, а кто давал пирог,

А после их под барабан прогнали за порог.

Кактус присвистнул.

— Проклятье, у меня кожа чуть не убежала с тела.

Я не сводила глаз с Жизель. Песенка была изменена и не совпадала с оригиналом, который знали люди, но она родом из Англии, что подтверждало её предположение о нахождении Ищейки там.

— У меня есть ещё вопрос.

Всё, что я хотела узнать, это есть ли ещё хоть что-то, что она могла бы рассказать нам о путешествии. Хоть что-то полезное.

— Выбери карту, — она снова протянула мне колоду.

Я замерла, позволив руке задержаться над картами, и выбрала самую дальнюю от меня. Я передала её Жизель, и она перевернула её. С карты на нас смотрело омерзительное существо, мигая свиными глазками. Над мордой вились бараньи рога, а нижняя часть туловища была козлиной. Раздвоеннный и скрученный спиралью хвост обвивал живот существа, слегка подрагивая. Оно раскрыло пасть в немом реве.

Пета выглянула из-под стола.

— Это не к добру.

Жизель снова повернула карту.

— Кто-то ещё охотится за Ищейкой. Им, — девочка нахмурилась, и её взгляд стал отсутствующим, — им нечего делить с тобой в этом путешествии, но в другой раз они вмешаются во что-то очень важное для тебя. А сейчас они хотят убить её. Это бессмысленно, — она закрыла глаза, а её губы остались несколько напряжены.

— Кто-то хочет убить… её? Ищейка — женщина?

Жизель моргнула и посмотрела на меня.

— Да, так я вижу, когда смотрю на карту. Чудовище идёт по следу женщины с днинными тёмными волосами.

Что ж, гусиное дерьмо, вот это сюрприз.

— В Лондон?

— Это лучшее, что я могу предположить. Мне жаль, что не могу сказать точнее.

Я встала.

— Ну тогда нам пора.

Девочка поднялась на ноги и протянула мне руку.

— Есть ещё кое-что.

Мы остановились, и я взглянула на неё. Она сглотнула.

— Я не могу понять, но когда смотрю на тебя… Вокруг твоей ауры витает очень много чего-то. Я должна сказать об этом.

— Тогда скажи, — произнесла я мягко.

— Мне жаль, — она замолчала, снова тяжело сглотнула, а потом продолжила:

— Равновесие мира окажется в твоих руках не однажды, а два раза за всю твою жизнь.

Пета вцепилась в мой жилет.

— Я потрачу на тебя все свои девять жизней, Ларк. И почему я не удивляюсь?

Жизель бросила на неё быстрый взгляд.

— Ты будешь спасать её раз за разом. Но в конце концов она спасёт тебя.

Пета яростно замотала головой.

— Нет, так не бывает.

Жизель слегка улыбнулась ей.

— Твоё мнение здесь в расчёт не идёт, больше не Невезучая Кошка.

Должна отдать должное Жизель, в своём деле она хороша. Ей неоткуда было узнать прошлое прозвище Петы.

Пета впилась когтями в жилет, пока не затрещала его кожа. Я погладила её по спинке, а слова адресовала Чтецу:

— Спасибо.

Она покачала головой.

— Это тебе спасибо. Не думаю, что смогла бы освободиться самостоятельно. Надеюсь, рассеяные чары больше никому не повредят.