В пламени ветра

Мне не хотелось разрушать её надежды. Я не много знала о духах тьмы, но практика показывала, что их нельзя разрушить по-настоящему, пока они сами не осознают свои ошибки. Другими словами, единственное, чего мы добились, это просто рассеяли их.

Жизель грустно помахала нам.

— Жаль, что вы не задержитесь ненадолго. После ухода Талана мне больше не с кем поговорить.

От неё так сильно веяло одиночеством, что я не смогла бы игнорировать это, даже не имея силы Духа, текущей по венам. Я взглянула на Пету, понимая, сколько утешения получала от неё в тяжёлые моменты даже за то недолгое время, что мы провели вместе.

Не уверена, смогу ли найти для неё собственную Пету, но, возможно, что-то близкое.

— Подожди секунду.

Я прикоснулась к плечу Жизель и вышла через дверь, ведущую на задний двор. Кактус взметнул бровь, и я жестом попросила его подождать. Пета ткнулась носом мне в голову.

— Что ты задумала?

— Ей одиноко. Что мы можем сделать, чтобы смягчить свой уход?

— Я с ней не останусь, — сказала Пета.

— Нет. Но… Ты же знаешь мир людей лучше меня. Мы можем что-то сделать? Мы можем оставить ей какое-нибудь утешение?

Последнее, чего бы я хотела для Жизель, так это страдание после нашего ухода. Её ждала и так достаточно тяжёлая тропа.

Пета спрыгнула с моего плеча и громко приземлилась в траву.

— Возможно. Жди здесь.

Бело-серым пятном она оббежала вокруг луга, а затем перепрыгнула деревянную изгородь. Мне не пришлось ждать долго. Спустя несколько минут она снова перепрыгнула изгородь, но в этот раз в форме снежного барса. Из её пасти свисала мертвая собака. Её голова была вывернута под неправильным углом, а лапы тряслись при каждом шаге.

— Пета! — я не могла поверить, что она сделала такое.

Она выплюнула собаку у моих ног.

— Подними её, Ларк.

Скривившись, я сделала, как она сказала, и поняла, что она не мертвая. Хотя было похоже. Шелковистый мех, а глаза сделаны из чёрного ненатурального материала.

— Люди часто замещают ими настоящих компаньонов, — сказала Пета.

Я нежно погладила её по голове.

— Спасибо.

Мы поспешили обратно в дом. Жизель читала по ладони Кактуса.

— … сломлен снова и снова. Это все, что я вижу, — сказала Жизель, отпуская его руку.

Я протянула Жизель мягкую, чем-то набитую игрушку.

— Для тёмных ночей. Это, конечно, не то же самое, что остаться, но…

У неё засияли глаза, а губы изогнулись в улыбке.

— Какая прелесть. Спасибо.

Пета фыркнула и спрыгнула с плеча.

— Естественно прелесть, я же выбирала.

Жизель улыбнулась ещё шире, но улыбка исчезла, стоило ей перевести взгляд на меня.

Я погладила её по щеке.

— Мне жаль, но теперь нам пора идти.

Её глаза влажно заблестели, и слеза скатилась по щеке, когла она прижала мягкую собаку.

— Дорога, по которой ты идёшь, не ведёт к добру. Тебе лучше остаться здесь, со мной.

Я сделала шаг назад.

— Прости, ты же знаешь, мы не можем.

Не желая ещё больше затягивать прощание, я мельком взглянула на Кактуса.

Он просунул руку в петлю для ремня у меня на брюках, и я повернула повязку на руке против часовой стрелки. Перед тем, как отправиться в Лондон, нам нужно вернуться в комнату Путешествий в Крае.

Пока мы Перемещались, меня посетило воспоминание, но не Кактуса, а Петы.

Её тельце было крошечным, она это понимала, но её выбрали для Элементаля. Её первый подопечный! Как волнующе! Разве её мать не будет гордиться? — Нет, ее мать — обычный снежный барс. Однако, она, Непета, избрана, чтобы стать чем-то большим. Чтобы стать фамильяром, способным говорить, и обучать и помогать Элементалю.

Прекрасно! С каждым шагом за Богиней-Матерью, куда бы та ни шла, она мурлыкала все громче. Не важно куда, она знала, там будет хорошо. И она будет принадлежать тому месту. Она бежала рядом со взрослым снежным барсом, напоминавшим её собственную мать, бежать по глубокому снегу было нелегко.

— Непета, твоя жизнь будет отличаться от жизни других фамильяров, — сказала Богиня-Мать. Сказала с теплотой, однако её слова настораживали.

— Но у меня будет подопечный, и он полюбит меня.

— Он тебя полюбит, это правда. Но он будет единственным, кто полюбит тебя за очень долгое время.

Непета нахмурилась, уголки губ поползли вниз. Как такое возможно? У неё будет не один подопечный? Фамильяры редко жили дольше своих подопечных или были переданы другим Элементалям.

— Что бы ты ни уготовила для меня, я приму это, Матерь, — сказала она, пока они трусили по снегу, проваливаясь в него по самое брюхо.

— Знаю. Поэтому и прошу именно тебя.

Её слова пронизывала грусть, но времени на вопросы не осталось. Они остановились у подножия горы, где их ждал парень. С темно-каштановыми волосами, но голубыми глазами, настолько голубыми, что напоминали о небе высоко в горах после шторма. Настолько голубыми, что взгляд пронизывал. Хотя присмотревшись можно было заметить бледно-золотую окантовку.

Богиня-Мать подтолкнула её вперёд.

— Иди к нему, он первый из твоих подопечных, и единственный, понимающий твоё сердце.

Она припустила вперёд в ожидании знакомства. Он присел на корточки и протянул к ней руку.

— Пета. Мой собственный снежный котенок.