В Plaz’e только девушки

* * *

Квартира матери Еремея показалась мне непривычно тихой и пустой. В поминальные дни здесь толпился народ, а теперь огромный портрет Еремея в черной рамке заполнял все пространство этого дома. Был его центром тяжести. Центром – тяжести… Альбина Георгиевна уже не была в черном. Но это ничего не меняло. Осталась все та же скорбь в печальных глазах, побледневшие губы с опущенными уголками, резкие морщины между бровей. Она держалась сдержанно, но радушно:

– Проходите, Василиса. Спасибо, что не забываете. Пойдемте на кухню, почаевничаем.

Мы сели напротив друг друга за обеденным столом. Сегодня и стол был пуст, оттого казался особенно большим. Альбина Георгиевна поставила две чашки. Заварила чай. Пододвинула ближе ко мне конфеты в керамической вазочке. Но все делала как-то механически, хотя я видела – она искренне рада моему приходу.

Прихрамывая, выползла Клавдея. Приволакивая ногу, поползла к своей мисочке.

– Тоже тоскует по нему, – кивнула Альбина Георгиевна на Клавдею, – даже прихрамывать больше стала. Вы заметили? Но черепахи живут до ста лет…

«В отличие от людей», – мысленно продолжила я за нее и спросила:

– А почему он выбрал черепаху?

– Он их с детства любил. Считал самодостаточными. А вы, Василиса, любите животных?

– Да, люблю. Кошек.

– С ними хлопот много. У нас одно время была кошка. Каждый год котилась. Мы так измучились – куда котят пристроить? Ерема у метро пытался их продавать. Точнее, просто отдать. Не топить же…

Она вздрогнула. Болезненное напоминание. Я поспешила отвлечь ее.

– Можно было стерилизовать.

– Да, можно… – Она взяла себя в руки. – Сразу не сделали, а потом было поздно. С тех пор больше кошек не заводили.

Я решила воспользоваться случайно затронутой темой предохранения.

– Скажите, а Ерема у вас ничего не спрашивал о контрацепции? Я имею ввиду не кошачьей, а человечьей? Женской, в смысле.

– Вы о чем? – вопросом на вопрос ответила она. И я решила открыть карты. Рассказала, что он просил меня узнать в Аюрведическом центре про контрацептивные спирали.

– А он не сказал, зачем это ему?

Странный у нас получался разговор, не я ее спрашивала, а она меня.

– Он сослался на вас, якобы, вы ему про это сказали.

Она внезапно побледнела:

– Извините, Василиса… Мне что-то нехорошо.

Я бросилась к ней:

– Пойдемте, я вас уложу.

Поддерживая за талию, отвела ее в комнату. Уложила на диван.

– Может, скорую вызвать? – спросила обеспокоенно.

– Нет… Не стоит, – через силу ответила она. – В последнее время со мной такое бывает. Мне просто надо немного подремать. Извините.

Я посмотрела на нее с жалостью – сильно подкосила ее смерть сына. А тут еще я со своими вопросами. Поняла, что пора попрощаться.

– Вы лежите, – встала я. – Сама захлопну дверь.

– Спасибо… – Она прикрыла глаза и, похоже, действительно задремала.

Я на цыпочках вышла из квартиры, осторожно прикрыла за собой дверь. Услышала, как сработала защелка, и после этого вызвала лифт.

Ответа на свой вопрос я так и не получила…

За две недели до…