В плену

Его голос был очень грубый и властный, что я не посмела издать больше ни звука, даже немного съёжившись и испугавшись. Кажется, и люди вокруг пооборачивались, потому что он перекрикнул всех. В это же время к нему наклонился его адвокат, что-то прошептав на ухо, но мне не было слышно, что именно, я только наблюдала за происходящим со стороны. А сейчас я скорее почувствовала, чем увидела, что он напрягся и зло посмотрел на своего защитника. Меня будто холодом обдало от всего этого, так общаться с человеком, который тебе помогает, по меньшей мере некультурно, по большей – просто бесчеловечно. Адвокат тоже, судя по всему, побаивался его и тут же сел обратно прямо, поправив свой галстук и прокашлявшись.

Скоро началось слушание по делу об изнасиловании Кассандры Уильямс, той самой девушки, что всё время просидела, опустив глаза и сжавшись в такой маленький комок, будто хотела испариться отсюда, и лишь иногда она отвечала на вопросы суда, немного заикаясь. Я думаю, это было из-за дикого волнения, стресса и давления на неё со всех сторон, так как большинство, так или иначе, хотели засадить обвиняемого за решётку, но по большей части, я уверена, она пряталась от взгляда Уинстера. Мне казалось, что он уже просверлил в ней огромную дыру, желая, чтоб она заткнулась, забрала своё заявление и исчезла из его жизни, а может быть, и что похуже.

Всё это длилось долгих 3 часа, пока предоставляли и перечисляли все улики, рассказывая про каждую, и, к счастью Уинстера, только косвенные, прямых не было, опрашивали всех свидетелей, проходивших по этому делу, но все из них только косились в сторону подозреваемого и не могли сказать ничего внятного, отделываясь фразами: «Я только видел кого-то похожего, уходившего вместе с мисс Уильямс». Когда же их спрашивали, почему на опознании они были так уверены в том, что это был он, только пожимали плечами.

Сторона обвинения уже сильно нервничала, потому что всё их дело рушилось, строившееся изначально, опираясь на показания этих людей. Всё это походило на хорошо замытые следы путём угроз в сторону всех свидетелей. В конце концов, прозвучал стук молотка, и суд объявил, что дело откладывается до предоставления новых более внушительных доказательств виновности подсудимого, а до тех пор все свободны.

Все начали расходиться, первым из зала вылетел Уинстер, я же последовала за ним, уповая на последний шанс на разговор, который так был мне нужен, пока он вовсе не скрылся с чьих-либо глаз.

– Мистер Уинстер! – уже более смело и настойчиво крикнула я ему вслед, не собираясь сдаваться.

– Что?! – спросил он зло, резко остановившись и повернувшись ко мне, что я даже не успела затормозить и врезалась прямо в него, чуть не упав назад.

Глава 3

Мы стояли в огромном коридоре лицом к лицу, потому что я, неуклюжая дурочка, столкнулась с ним, пытаясь догнать, когда он не вовремя резко обернулся ко мне. Он поймал меня и придерживал сильной рукой, чтоб не упала, пока я не выровнялась и уверенно не встала на собственные ноги.

– Я… Мне… – бормотала я, хватая ртом воздух от неожиданности.

У меня спёрло дыхание и потерялись все слова от этой неловкой ситуации, нервничать только больше стала. Старалась казаться такой уверенной красивой мадам, а в итоге сама же опростоволосилась, как может сделать только тупая блондинка на дороге.

От столкновения волосы на голове растрепались ещё сильнее, а платье на вырезе в районе декольте чуть съехало со своего места, открыв его глазам, тем более с высоты-то его роста, прекрасный вид на мою грудь с немного бесстыдно выглянувшим кружевом от лифчика. Я одним лёгким мимолётным движением поправила верх платья, скрывая свои драгоценности, и уже, было, хотела заговорить, как он снова меня прервал:

– Ещё кое-что не спрятала.

Он быстро одёрнул мой подол, скрыв торчащий пояс от чулок, при этом пробежавшись кончиками пальцев по его контуру, от чего по спине пробежал холодок. Когда только успел разглядеть меня с ног до головы и заметить это? Да, это платье явно не подходило к сегодняшнему случаю, знаю, но куда было деваться. Я слегка покраснела, но откашлявшись и собравшись с мыслями, всё-таки задала свой давно надоевший ему вопрос, от ответа на который зависела моя судьба:

– Могу я задать вам несколько вопросов?

– А ты настырная, да? – подметил и ухмыльнулся он с коварной улыбкой на губах, вызывая противные мурашки по всему телу.

– Могу быть, если нужно, – уже приподнятой и с полной уверенности грудью сказала я, подумав, что в ином случае, не будь я такой, он бы уже снова отшил меня, вернее, я бы уже хныкала дома в подушку, или Макс тогда вряд ли отправил бы именно меня к нему, а вообще, я бы, скорее всего, даже не стала журналисткой.