В плену бессмертия

А еще Проклятого очень раздражало, что в руках у юнца был зажат «Клык Эркалота». Кем бы он там ни был, а с таким оружием даже ребенок опасен.

Но убить парня следует милосердно, попрекнул сам себя Герин. Все же именно благодаря пришельцу он дважды возвращался с того света в столь короткие сроки. Впрочем, было бы чему радоваться. Странник все отдал бы ради избавления, истинной смерти…

Медленно, так чтобы Сиркин не заметил, Герин начал подбираться к нему со спины. Тот заворожено любовался искрящимися вспышками, которые исходили от Лестницы Дьявола и по сторонам не глазел. А «Клык Эркалота» помочь ему был не в силах. Пусть и обладающий огромной мощью, Великий артефакт в первую очередь был оружием, не имеющим собственного разума.

Рука медленно поднялась, а пальцы изготовились вцепиться Максиму в шею: Герин рассчитал, что вырвет позвонки одним ударом, и юноша ничего не почувствует. Ни удивления, ни страха. Лишь немного боли, а дальше его сознание погрузится в мягкую тьму, и душа вернется домой. К Солнцу и Земле.

До парня оставалось каких-то два шага. Ничтожное расстояние для существа, наделенного мощью демона, но в дело решила вмешаться третья сила. И это были не эльфы.

«Не смей прикасаться к нему, отродье человека! Мальчишка важен. Полезным он будет делу Тысячеликого!»

Вспышка была столь неожиданной и сильной, что Герин вскрикнул. Его ладонь знакомым жестом закрыла правую глазницу, но он знал, что так боль не унять. Когда с ним напрямую связывался он, нечего было и думать о милосердии. Сейчас странник отчетливо ощущал свой человеческий глаз, находящийся в одной из глазниц Зарукки. Ежесекундно тот сгорал и восстанавливался, не в силах приспособиться к крайне высокой температуре Бездны. Пытка, длящаяся без малого двести лет.

«Х-хозяин? — Герин припал на одно колено, а голова его раскалывалась от гнева одного из Тринадцати. — Я не понимаю! Зачем он вам, хозяин? Более того… раз его не отторгла Регалия Света, то он — враг! Если его сейчас не убить, то неведомо, что он натворит в будущем! Пополнит ряды тех же Детей Света, например!»

«К Свету этот мальчишка не имеет никакого отношения, раб. Как впрочем и к другим сущностям силы. Он — другой!».

«Я не понимаю! — продолжал стоять на своем Герин. — В этом парне не ощущается потенциала! Да, кое-какие задатки может и есть, но в целом — он никто!».

«Ошибаться волен ты сколько угодно, раб. Все же ты лишь комок скоротечной плоти, не смотря на мой дар. Однако служишь ты мне верно, а потому я дарую тебе знание. Мальчишка — другой. Он сумел услышать мой зов, не смотря на то, что в эти мгновения в его руке была зажата Регалия Света. Понимаешь ли ты, что это значит?»

«Не совсем», — боль была настолько сильной, что Герин едва удерживался, чтобы не упасть.

«Глупец! — громыхнуло из недр самой Бездны. — Это значит, что найденный тобой смертный без всяких проблем оперирует сразу с двумя силами! Хаосом и Светом. Более того, я уверен, что окажись в его руках Великий артефакт другой сущности — Упорядоченного или Тьмы — он совладал бы и с ними. Даже мой „Аркарат“, который был утрачен столь беспечно, подчинился бы ему».

Гнев Зарукки припечатал Герина к земле, из недр восстановившихся легких вырвался душераздирающий крик. Максим Сиркин аж подскочил от неожиданности, перестав любоваться Лестницей Дьявола, и подбежал к своему спутнику. Проклятый его не замечал. В те мгновения для странника существовала лишь его ярость, которую нельзя было сравнить ни с чем. Даже отруби он сейчас себе руку, страдания были бы куда меньшими.

Жуткая боль отхлынула так же резко, как и накатила, и в голове у Герина вновь зазвучал громогласный голос хозяина:

«Ценен этот смертный для Тринадцати. Благодаря нему легионы демонов смогут прийти на Земли Скарга, и ты в этом сыграешь ключевую роль. Ведь ты же хочешь получить обещанную плату?»

— Свобода! — выпалил Герин вслух, словно в горячке. — Да! Прошу! Что пожелаете… все что угодно… лишь бы боль исчезла…