В плену его желаний

— Пусти! — рычит Давыдов. — Макс, отпусти, я отвезу ее в больницу, тут рядом. Позвоню.

Разжимаю пальцы, отдаю свою девочку.

— Позвоню, — повторяет он и быстрым шагом покидает переговорную, унося мою полубессознательную малышку.

Сел задницей на грязный пол и вцепился в волосы, что успели немного отрасти за то время, что я тут. Все, о чем я могу сейчас думать, это они. Моя Ксюша и мой ребенок. Может, Тёма успеет? Может, не все так плохо? Перенервничала. Испугалась. Ко мне подошел тот самый парень и как-то участливо потряс за плечо.

— Пора. Я скажу тебе, как поступит звонок от адвоката.

— Спасибо, — не своим голосом поблагодарил за неожиданную поддержку.

Он только пожал плечами, а мне не осталось ничего другого. Только вернуться в камеру.

Раненым зверем мечусь в четырех стенах, сбивая в кровь кулаки о стены. Никто не звонит, никто не приходит. У меня едет крыша. Я готов встать на колени и выть! Готов поверить во все сверхъестественные силы, лишь бы там все было нормально. Никогда не думал, что может быть так. Что боль может быть настолько сильной, что ты задыхаешься, слепнешь, ломаешься.

За окном давно стемнело. Вместе с ужином мне передали записку, где знакомым почерком написано:

«Все хорошо. Врач сказала, что придется долго лежать тут, но с нашим ребенком все в относительном порядке. Со мной тоже. Мы будем ждать тебя. Люблю. Ксюша».

Меня стало колотить крупной дрожью. Зубы стучат, конечности не слушаются. Адреналин, что бурлил внутри, нашел выход. Я потерплю. Это пройдет через пару часов. Свернулся на кровати, подогнув под себя ноги и просто пытаюсь расслабиться. Все хорошо. С ними все хорошо. Мне нужно выйти отсюда. Как можно быстрее! Это жизненно необходимо!

Глаза закрываются, мышцы ноют от перенапряжения, и я решаю провалиться в сон, только вот мне не дают. Звон ключей, скрежет двери и в мою камеру входит человек, которого я готов убить голыми руками прямо сейчас.

Глава 55. Макс

— А тебе идет, — усмехается Семен Михайлович, осматривая меня с ног до головы. –Слышал, твоя девушка в больнице, — делает многозначительную паузу. — На сохранении. Сочувствую.

Угу, сочувствием в этом тоне даже не пахнет.

— Ты при-шел нас-ладится дел-ом своих рук? — меня все еще колотит. Плевать!

— Эка тебя колбасит, — ржет мужчина. — Нервишки шалят?

— И-ди на хуй! — развернулся и вновь устроился на кровати, накрывшись одеялом.

Что ж за блядство! Когда закончится этот гребаный мандраж! Карпов взял единственный стул в этом камере, с грохотом приставил его к кровати и уселся рядом.

— Несмотря на твой гонор, Шевцов, напоминаю, я к тебе хорошо отношусь. Мне не нужны с тобой терки. Хватит, Максим. Посмотри вокруг! Где ты оказался? Высококлассный юрист. Богатый, здоровый мужик. Баба красивая ребенка ждет. Макс, очнись! Эта история тебе не по зубам.

— Я уже ска-зал ку-да тебе идти.

Он как-то грустно на меня посмотрел и заметил блокнот на краю кровати. Дотянулся, раскрыл, и на его лице появилось неподдельное удивление.

— Не ожидал. Я восхищен, Шевцов. Ты открываешься для меня все с новых и новых сторон, — мужчина листает мои рисунки, с любопытством останавливаясь на некоторых страницах. — Она у тебя красивая, — как-то удивительно тепло говорит он. — И умная, в отличии от некоторых.

Я тут же сел на кровати и зарычал на него из последних сил:

— Не смей ее трогать!

— Я? Даже не собирался. Но ты ведь понимаешь, что тут замешаны не только мы с тобой. Давай серьезно, Максим. Выслушай меня, хорошо?

Согласно киваю. Как-будто у меня выбор есть. Послушаем, что он скажет.

— Все это может закончиться сегодня, — заявляет он. — Прямо сейчас ты можешь поехать отсюда домой, а лучше к своей девушке, которой очень нужен. Оставь это дело, Макс. И не смотри так на меня, — заявляет, поймав мой скептический взгляд. — Ты ведешь себя, как подросток. Включи голову. Давыдов не поможет. Он силен, но у него недостаточно связей, чтобы выиграть это дело. Ты понимаешь, мальчишка? Здесь дело не в деньгах, не в знаниях или опыте. В связях и людях, которые стоят за всем этим. Ты ведь знаешь, ты видел, там крутятся такие деньги, Макс. То, что получаю я, в этом потоке незаметная капля. Тебе теперь есть что терять, Шевцов. Подумай об этом.

— И что ты предлагаешь? — меня перестало колотить, я, наконец, могу говорить связно и мыслить относительно чисто.

— Отзови Давыдова, закрой дело. Объяви, что это было мошенничество. Федосеева посадят, а через полгода он выйдет и свалит из страны лет на пять. Это я обеспечу. Ты потеряешь деньги, но приобретешь гораздо больше — спокойствие.

— Ты предлагаешь мне посадить собственного клиента, сказав: «Ой, извините, я ошибся, он и правда мошенник?» Карпов, ты сейчас предлагаешь мне не просто отступить. Ты предлагаешь мне проиграть! — зло на него смотрю, а мужчина только тяжело вздыхает, словно я малолетний пацан, который где-то нашкодил.