В плену Гора

Я внимательно обследовала его гардеробную. Все мужское. Ни одной женской вещицы. Ни халатика, ни футболочки, ни платьишка домашнего.

Ну вот как быть?

Таскаться в этой огромной плащ-палатке?

Без трусов?

Интересно, у него хватит соображения хотя бы белье мне купить?

И вот еще интересно: то белье, в котором я в озере плавала, где теперь?

Может, его хотя бы постирать можно?

Воодушевленная, я двинулась в сторону сауны, рассчитывая там разыскать следы.

Но ничего, кроме дополнительных горячих картинок, возникших при виде здоровенной бочки, как там ее подполковник называл? Фурако?

Кроме картинок наших веселых плесканий, ничего нового не обнаружила. И вот тут внимание , вопрос: насколько у нас подпол параноик? Я в том смысле, есть ли записи отсюда? Потому что мне прям интересно, кто кого тискал в этой бочке? Я его? Или он меня?

Судя по смутным воспоминаниям, больше похожим на приход от сильнодействующих препаратов, я к нему лезла. А он, молодец такой, останавливал.

А вот потом… Потом, похоже, сам… Или нет?

Черт! Ну вот как в таких условиях чувство собственного достоинства восстанавливать?

И затем, в гостиной… Он ведь первый целовал? Да?

«А потом ты просила», - очень некстати вперся внутренний мерзкий голос.

Я , махнув рукой на поиск нижнего белья, вернулась обратно в гостиную.

Нашла в холодильнике ветчину и сыр, соорудила грандиозный бутер.

Ветчина была не из свинины, но очень вкусная.

Вообще, у него был странный набор продуктов для одинокого мужика. Много зелени, рыба, нежирное отварное мясо, похоже, индейка… Еще какие-то соусы, названия которых я знала, но никогда не применяла в готовке. И не пробовала, несмотря на богатый опыт работы в заведениях общепита. В баре – ряды дорогущих коньяков, виски и еще чего-то из той же оперы. Ве или едва начатое, или вообще запечатанное. Не похоже, что увлекался.

В шкафах рядом с холодильником стояли крупы, бобовые, нут, да еще и нескольких видов, банки со спортивным питанием.

Подпол следил за формой. Ну, это я и так заметила… Очень он следил за формой… И, я думаю, коллеги-женщины на работе у него тоже следили. За его формой.

Конечно, чисто внешне подпол ну очень привлекательный. И целоваться умел. И руки такие… И черт!

Люся! Ты не одурела ли, часом?

Одурела.

Потому что надо злиться и придумывать стратегию дальнейшего поведения.

А я вместо этого про руки залипательные и губы опытные горячего подполковника вспоминаю.

Неправильно.

На мужиков западать нельзя.

В принципе, раньше мне и не удавалось.

Ото всех воротило.

А, это, учитывая специфику наших с Максиком занятий, было совершенно некстати. Потому что мне бы, наоборот, пользоваться своими внешними данными, улыбаться шире, не бить сразу по роже всяких придурков, руки распускающих… Иногда удавалось, терпела. Но чаще всего, нет.

Так что подпол даже не в курсе, насколько я к нему лояльна.

Стоп!

Или в курсе?

Меня при одной только мысли о том, что причиной отказа от секса со мной у подпола были его знания… Излишние… Буквально заморозило!

Потому что этого даже Макс не знал. И никто не знал.

Кроме меня и Старика.

А он не дурак, чтоб распространяться.

Конечно, кое-какие свидетельства могли остаться, но опять же, косвенные. И к тому же, надо знать, где копать.

В целом, у меня в прошлом ничего такого не было. Трагедия, произошедшая с родителями, успешно оттягивала весь градус накала на себя.

И никому в голову не приходило рыться в тех двух страшных годах, когда Максик сидел, а я жила в доме опекуна.

И не было повода паниковать, что вредный и хитрый подпол неожиданно заинтересуется.

Так что, выдохнуть. Успокоиться.

И разработать план мести.

А то уже полдня прошло впустую. На шатания по дому и самогрызение.

Хватит уже, Люся, себя жалеть. Никогда так не делала, нехер и начинать.

По умному дому модель понятна.

В принципе, открыть легче легкого.

Но зачем?

Куда мне отсюда мотать? В одном халате?

Нет, конечно, я могла бы напялить что-то из одежды подпола, но опять все тот же вопрос: зачем?

Мне тут, насколько я поняла, ничего не грозит, даже секса.

Дом я обследовала, никаких потайных комнат с подозрительными секс-креслами или крест-накрест прибитыми балками на стенах тут нет.

А значит…

Значит, будем отдыхать. Все равно он Максика раньше двух недель не выпустит из так называемого санатория, или куда он там его отправил.

Причинять мне или брату вред подполу тоже никакого резона и смысла.

И поэтому живем, наслаждаемся красивыми интерьерами и игре на нервах одного вредного засранца.

И вот если он думает, что я еще раз совершу подобную глупость и попрошу его… О чем-нибудь интимном… То он больший дурак, чем я прикидывала.

Я , воодушевившись, выпила еще вкусного какао из подполковничьих запасов, подумала и…

И смирной кошечкой лежала на диване в гостиной, выпятив зад и упорно не замечая ни шума шин подъезжающего ренджа, ни пиканья открывающейся двери.

Ни осторожного выдоха на входе в гостиную.

Ни гробовой тишины после.

Лежала на животе, покачивая голыми ножками, смотрела здоровенную плазму, ела какую-то полезную хрень, типа овощных снеков, найденную в одном из шкафов.