В плену искушения

Нет, не боялся он Маруси. Просто даже с учетом всех повреждений тело Рустама реагировало на любимую вполне ожидаемо. Нагашеву пришлось немного изменить положение, чтобы девчонка не сразу поняла, что именно настойчиво упирается в ее бедро.

– Это дерево наши называют деревом желаний, Нагашев! – грозно начала Маруся. – Ты смотри, я ведь сейчас загадаю кое-что, и мое желание непременно сбудется! У Леси с Киром сбылось. И Семен привозил Милу сюда.

– Интригуешь, – усмехнулся Рус, плюнул на все мысленные и выдуманные запреты, да притянул девчонку еще ближе.

– Зря, между прочим, не веришь! – все еще воинственно проговорила Маруся, но гневу постепенно сменялся возбуждением. Ведь Рустам был так близко, а она неимоверно соскучилась.

– Я верю, верю, – еще шире улыбнулся Рустам, удобнее перехватил хрупкое тело Маруськи и усадил так, что девчонка теперь сидела верхом на нем, смотрела капельку растерянно, но все так же пристально. – Так чего же ты хочешь, малыш? Может, ну его, это дерево, а? Я и сам в состоянии исполнить твои желания.

– Лишние гарантии мне не помешают, Рустам, – продолжала упрямо Маруся, а Рус вдруг понял, что девочка волнуется, переживает, а ее желание действительно очень важно для нее.

Поэтому Рустам не стал смеяться, он даже улыбаться перестал, всем своим видом демонстрируя, что очень серьезно относится к любым словам малышки.

– И какое же у тебя желание? – произнес Рустам, всматриваясь в красивое личико Маруси.

– Хочу, чтобы мы всегда были вместе, и чтобы ты всегда любил меня, – несмело пробормотала Маруся и тут же спряталась от пронзительных карих глаз. Побоялась, что увидит в них насмешку, что Рустам сочтет ее желание ребячеством, не стоящим внимания.

Но Нагашев перехватил девичий подбородок, осторожно зафиксировал пальцами, жадно заглянул в глаза. Он смотрел без намека на улыбку.

– И без дерева, Марусь, люблю тебя, – прошептал Рустам, поглаживая бархатистую щеку пальцами. Чувствовал, что тонет в карем взгляде. И кайфовал от этого.

– И я тебя, – прошептала Заверина в ответ.

Слова прозвучали проникновенно, отпечатались в сердцах, обрели свое место.

Глава 43

Поцелуй, бережный и нежный, словно подвел окончательную черту в разговоре. Рус и сам не понял, как умудрился просунуть ладони под одежду Маруськи, расстегнул крохотные джинсы и задрал футболку, открывая доступ к любимой груди, к соскам, по которым до жути истосковался. Очнулся, когда почувствовал, какая Маруся влажная, готовая его принять.

И одурел от дикого желания оказаться сейчас там, где скопилось напряжение девчонки.

– Черт, малыш, ну ведь никаких условий, – пробормотал Рустам, всерьез полагая, что способен уговорить свое тело не реагировать на Маруськины стоны так остро.

– Молчи, Нагашев! – застонала девчонка и принялась торопливо расстегивать ремень на мужских брюках. А потом спохватилась. – Прости! Ты ведь побитый весь. А я… Ты прав, да, давай потом. Пойдем домой. Там уже ждут, наверное. И машина на трассе осталась. Нужно забрать!

– Маруся! – зарычал Рустам, когда девчонка вознамерилась подняться на ноги.

Притянул Марусю ближе к себе, рывком освободил от тесных джинсов. В это время она так же торопливо пробиралась под его одежду. Рус не смог удержаться, протяжно застонал, когда тонкие пальчики обхватили каменный, налитый возбуждением член.

– Тебе точно не больно? – сбивчиво и рвано спросила Маруся.

– Малыш, мне будет больно, если не окажусь в тебе, – признался Рустам, перехватил Марусю ладонями под ягодицы и захлебнулся от острого кайфа, когда девчонка осторожно и медленно впустила его в свой жар.

– О-о-о-х! – выдохнула Заверина, отчаянно зарылась пальцами в короткие волосы на затылке мужчины.

– Млять, маленькая, это фиаско, – сквозь зубы простонал Рустам.

Видит бог, Рус пытался контролировать процесс. Пытался отсрочить момент, когда его тело слетит в бездну наслаждения. Но разве ж ему это по силе? Не может он сдерживаться, когда Маруся, его маленькая девочка, так сладко стонет и дрожит в его руках, обхватывает плотно собой, заполняет своим запахом всего его, Руса, до краев.

Но Маруся уже ничего не слышала. Она безумно соскучилась по любимому. Переволновалась за него. А когда увидела избитого и раненого, но здорового, у нее окончательно сдали нервы. Потому и нужно было Марусе сейчас убедиться в том, что с ее любимым ничего не стряслось, что он рядом, с ней, живой и почти здоровый.

Рустам дышал тяжело, хрипло, через раз. Подхватывал легкое тело любимой, направлял, помогал. И взорвался миллионами атомных взрывов, когда Маруся задрожала в его руках, застонала, прикусила нижнюю губу, чтобы не кричать в голос.

Нагашев жадно приник к припухшим губам, пил стоны девчонки, чувствовал, как по венам струятся покой, умиротворение и счастье. Он был счастлив с этой девочкой. Пусть и не сразу сумел рассмотреть ее. Зато потом понял, что без Маруси его просто не существует.

Только с ней.