В плену реальности

Покончив с делами, Денис спустил воду, помыл руки и вышел. Горький стоял в том же месте, и в той же позе. Проходя мимо тумбы, Востриков подхватил флакон с туалетной водой и с размаху швырнул Горькому в лицо. Толстенный слой стекла, наполовину заполненный жидкостью, весил грамм четыреста. Сломанная челюсть и напрочь отсутствующий ряд передних зубов, стянутые резинками дёсны и еда через трубочку — вот чего бы стоил этот бросок.

Горький отклонил голову в сторону, так же просто, будто уворачивался от пролетающего мимо воздушного шарика. С той же простотой и готовностью заблокировал удар Дениса и осадил его коротким с локтя. Востриков ввалился в комнату и сбил стоящую на полу кружку с кофе. По губам и бороде потекла кровь, по заднице и ляжкам — кипяток.

— Могли обойтись и без этого, — сказал Горький.

— Что тебе надо? — Денис отполз подальше от горячей лужи. — Туалетная вода, тапочки, книга с закладкой в туалете. Дураку понятно, что это твоя квартира. И вот я думаю: стал бы ты держать меня в своей квартире по поручению босса? Очевидно, что нет. Ведь нет никакого босса, так?

— Так, — прямо ответил Горький.

— Тогда кто ты?

— Я друг твоего отца.

— У меня нет отца.

— Ты был непорочно зачат?

— Может быть! — Денис растёр по кисти вытекшую из носа каплю крови. — Чего тебе надо?! Ты мой отец?

— К счастью — нет, но я пообещал ему кое-что сделать для тебя. Поэтому ты здесь.

— Мой говнюк папаша, которого я ни разу в жизни не видел, хочет, чтобы ты держал меня взаперти, пока я не сойду с ума?!

— Пускай, ты и не знал своего отца, но я могу с точностью сказать, что в молодости он был такой же как ты, — Горький посмотрел Денису в глаза. — Вот только это не начало хорошей истории. Это предупреждение, что ты можешь закончить также, как закончил он. Первый раз твой отец погиб по глупости — в пьяной драке, второй раз — потому что переоценил свои силы, а третий, потому что ввязался в игру, из которой не смог выйти. Я навещал его пару недель назад. Он макает печенье в стакан и размазывает его по столу. То, что остаётся на пальцах — слизывает и улыбается.

— Да мне насрать на него! — Востриков встал. — Я его не знал и знать не хочу! Зачем ты мне это рассказываешь?!

— Потому что первый его шаг ты уже повторил. Меня не интересует, что у тебя за дела во внешке, — Горький ткнул себя пальцем в грудь. — Меня это не касается. Но о внешке я кое-что знаю. Внешка — это мир хищников. Хищников бессовестных и эгоистичных. Там никто не будет играть с тобой по правилам, как на арене. Пуля в спину и яд в стакан — вот их методы.

— Не надо меня лечить! Я тебе не ребёнок!

— А мне так не кажется! — Горький крикнул, и его ноздри раздулись. — Ведёшь себя как малолетка! Или просто дебил! Бл*дь, ты один раз уже умер там! И что ты делаешь? Возвращаешься туда злющий как собака с пукалкой в кармане и двумя ботаниками? Думаешь, это увеличит твои шансы на выживание? В точности наоборот! Будешь продолжать в том же духе и повторишь карьеру своего отца в десять раз быстрее.

— Да, что за бред?! Отпусти меня!

— Он хочет помочь тебе.

— Раньше надо было помогать! Сейчас мне его помощь не усралась! Лучшее, чем он может помочь — это исчезнуть из моей жизни ещё на тридцать лет! — Денис ударил кулаком в ладонь, — слушай, не знаю, как тебя зовут, но дай я тебе объясню. Мне кровь из носа, — Денис потрогал слегка распухший нос, — как никогда важно вернуться на Тару, понимаешь? Моя девушка попала в беду, и я должен ей помочь.

— Ты не вернёшься на Тару, — Горький скрестил на груди руки. — Я дал клятву твоему отцу, что выполню любое его желание. Как думаешь, о чём он попросил? Освободить тебя от игры!

— Что?! — Денис на пару секунд потерял дар речи. — Вы кто, бля, такие, чтобы что-то решать за меня?!

— Тебе нужно успокоиться.

— Ты бы успокоился, зная, что твоя девушка находится с этими мудаками из внешки, а?! У тебя ведь мой телефон, так? Ты ведь следишь за тем, кто мне звонит? Скажи, она перезвонила мне? — Востриков пристально посмотрел Горькому в глаза, будто пытался понять: не пьяный ли он. — По глазам вижу, что не звонила, а значит она там уже двое суток, плюс время, которое я торчу здесь! Готов поспорить, что с ней что-то случилось.

— Она может выйти в любой момент, — сказал Горький после небольшой паузы и взялся за ручку двери. — Стоит лишь захотеть.

— Ты же знаешь, что это не так. Выйти из игры не так просто. Особенно из внешки.

— Поговорим позже. Тебе нужно успокоиться, — Горький закрыл дверь.

— А ты знаешь, что совершаешь тяжкое преступление?! Похищение и ограничение свободы! Я не юрист, но, думаю, тебе светит минимум — десятка! — Денис кричал, срывая голос, но через стену его слова казались бессвязным бубнежом.

* * *

Телефон Лизы по-прежнему разрывался от звонков и сообщений. С ней пытались связаться друзья, знакомые, родственники, но не Денис. Уже третьи сутки от него не было ни одного пропущенного. Лизу это беспокоило.

— Проходи! — мужик с нательной кобурой открыл дверь в апартаменты. — Он тебя ждёт.