В плену страстей. Женщины в истории Рима

Когда весталку обвиняли в прелюбодеянии, это не всегда заканчивалось ее смертью; иногда жрицам удавалось оправдаться. В 418 году до н. э. «от обвинения в нарушении целомудрия защищалась неповинная в этом преступлении весталка Постумия, сильное подозрение против которой внушили изысканность нарядов и слишком независимый для девушки нрав. Оправданная после отсрочки в рассмотрении дела, она получила от великого понтифика предписание воздержаться от развлечений, выглядеть не миловидной, но благочестивой» (Ливии).

Совсем фантастическим способом избавилась от наказания весталка Клавдия (о чем мы знаем также от Ливия). Дело было в 204 году до н. э. Еще шла тяжелая война с Ганнибалом, и римляне всеми способами стремились приблизить победу. К их счастью, в Сивиллиных книгах нашлось предсказание: «Когда бы какой бы чужеземец-враг ни вступил на италийскую землю, его изгонят и победят, если привезут из Пессинунта в Рим Идейскую Матерь (Кибелу)».

Богиня была весьма непривычной для Рима и довольно жестокой. Кибела требовала от своих служителей полного подчинения ей, забвения себя в бездумном восторге и экстазе. Кибеле нравилось, когда жрецы «наносят друг другу кровавые раны или когда неофиты оскопляют себя во имя Кибелы, уходя из мира обыденной жизни и предавая себя в руки мрачной и страшной богини» (Гладкий).

Видимо, такую жестокую богиню и нужно было у себя завести, чтобы победить Ганнибала. Кроме того, римляне исправно следовали указаниям Сивиллиных книг, а они требовали больших жертв.

Каким-то образом был решен вопрос с Атталом, царем Пергама, который до сих пор владел Идейской Матерью; и вот корабль с богиней в виде черного метеоритного камня вошел в устье Тибра. Неожиданно римляне столкнулись с проблемой у самых ворот родного города: капризная богиня, которая покорно следовала из Малой Азии до Италии, не желала войти в Рим.

Цитируем Овидия (здесь и далее в этом очерке):
Сил не щадя, за причальный канат потянули мужчины,
Лишь чужеземный корабль против теченья пошел
И на болотистом дне крепко застряла ладья.
Люди приказа не ждут, усердно работает каждый,
И помогают рукам, громко и бодро крича.
Точно бы остров, засел корабль посредине залива:
Чудом изумлены, люди от страха дрожат.

Среди встречающих святыню была и весталка Клавдия, на которую пали подозрения в распутстве. Собственно, она своим поведением дала пищу для сплетен, которые могли закончиться известным погребом у Коллинских ворот.

Клавдия Квинт свой род выводила от древнего Клавса,
Был ее облик и вид знатности рода под стать.
И непорочна была, хоть порочной слыла: оскорбляли
Сплетни ее и во всех мнимых винили грехах.
Ее и наряд, и прическа, какую она все меняла,
Были вредны, и язык вечных придир — стариков.
Чистая совесть ее потешалась над вздорами сплетен, —
Но ведь к дурному всегда больше доверия в нас!

Чтобы отвести от себя подозрения, Клавдия решилась на отчаянный поступок — но прежде она помолилась богине. Когда читаешь об этом у Овидия, кажется, что весталка молилась Деве Марии, хотя дело происходило более чем за два столетия до рождения Иисуса Христа. Молитва, как следует из текста, непривычна даже для римлян.