В плену страстей. Женщины в истории Рима

Несмотря на откровенный диктат, который ни к чему хорошему не приводил, Александр к своей матери, по словам Лампридия, «относился с исключительной почтительностью; так, в Риме он устроил в Палатинском дворце апартаменты имени Маммеи, которые необразованный люд называет теперь „у Маммы“; в байской усадьбе он выстроил дворец с прудом, который и до сих пор еще именуется дворцом Маммеи».

Какова же причина самозабвенной покорности со стороны императора? Она может быть лишь одна: Александр принял христианство, проповедовавшее именно такое отношение к жизни. Множество подтверждений этой гипотезы мы найдем у Лампридия, и только она объясняет, почему Юлию Месу не постигла судьба Агриппины, матери Нерона.

В домашнем алтаре Александра Севера стояли изображения «некоторых особенно праведных людей, среди которых был и Аполлоний, а также, как рассказывает историк его времени, — Христос, Авраам, Орфей…»

Александр «хотел построить храм Христу и принять его в число богов… Но этому воспротивились те, которые, справившись в священных изречениях, нашли, что, если он это сделает, все станут христианами и прочие храмы будут заброшены».

И еще один пример явного покровительства христианам со стороны Александра Севера.

«Когда христиане заняли какое-то место, раньше бывшее общественным, трактирщики возражали против этого, выставляя свои притязания, Александр в своем рескрипте написал: „Лучше пусть так или иначе совершается поклонение богу, чем отдавать это место трактирщикам“».

Интересно отношение императора к смерти — кажется, что он сам искал венец мученика.

«Что Александр относился с презрением к смерти — это доказывает и та неустрашимость, с какой он всегда усмирял воинов, и следующее обстоятельство. Астролог Тразибул был с ним в очень дружественных отношениях. Когда он сказал Александру, что тот обязательно погибнет от варварского меча, Александр сначала обрадовался, так как думал, что его ждет смерть на войне, достойная императора».

Александр погиб не на войне, а во время войны; он пал жертвой не вражеского меча, но предательства собственных воинов.

На тринадцатом году правления Александра пришло известие, что германцы перешли Рейн и опустошают римские владения. Видимо, силы врагов были небольшие, потому что римляне выступили в поход, уверенные в победе. Тем не менее легионы вел сам Александр, с ним находилась и вездесущая Юлия Мамея.

Император, вместо того чтобы напасть на германцев, вступил с ними в переговоры и обещал «доставить им все, в чем они нуждаются, и не жалеть денег». Добрейший человек предпочел купить мир, нежели завоевать его ценой крови.

По римскому войску прошла волна возмущения: по вине прижимистой Мамеи, больше заботившейся о собственном обогащении, легионеров и так не баловали, а теперь деньги, которые могли бы принадлежать им, хотят отдать врагам.

Легионеры не забыли времена, когда они сменяли императоров по своему желанию, и каждый щедро награждал взбунтовавшихся воинов. Еще лучше помнил подобную практику 60-летний Максимин — полуварвар, сын фракийского пастуха и аланской женщины. Он и уговорил на преступление часть солдат привычным способом. «Приобретя их благосклонность и преданность, он удвоил их довольствие, обещал великие раздачи и дары, отменил все наказания и взыскания и отправился с ними» в лагерь Александра.

Последние минуты жизни Александра Севера и Юлии Мамеи подробно описаны Геродианом.

У палатки императора собралась толпа мятежников. «Некоторые из них требовали выдачи им для расправы командующего войском и друзей Александра… Другие бранили мать, как сребролюбицу и скопидомку, так как Александр вызвал к себе ненависть скаредностью и тем, что неохотно прибегал к раздачам. Выкрикивая подобного рода обвинения, они… призывали воинов оставить скаредную бабу и трусливого мальчишку, раба своей матери, и присоединиться к сильному и разумному мужу, соратнику, который всю жизнь провел среди оружия и в ратных делах; воины, убежденные этим, покидают Александра. Присоединяются к Максимину, и все провозглашают его императором.

Александр же, трепеща и теряя присутствие духа, с трудом возвращается в свою палатку; обняв мать и, как говорят, горько жалуясь и обвиняя ее, что из-за нее он это претерпевает, покорно стал ожидать убийцу. В это время Максимин, провозглашенный Августом всем войском, посылает трибуна и нескольких центурионов убить Александра и его мать, и тех из его окружения, кто окажет сопротивление. Они, придя на место и ворвавшись в палатку, убивают его самого и мать, и тех, кто слыл его другом и приближенным. Немногим из них удалось ненадолго бежать или скрыться; всех их впоследствии Максимин схватил и предал смерти».