В плену у сказки

— Она сказала, что лишь тот, кто искреннее полюбит, вопреки моему звериному обличью, разрушит проклятье. Это просто издевка. Она знает, что это невозможно.

Я вздохнула и положила ладонь на его когтистую лапу:

— Не отчаивайся, лучше позволь себе влюбиться в Эллу. Я уверена, она та самая-единственная-неповторимая.

— Ты очень беспокоишься о личной жизни своей сестры, это похвально… — Эрик грустно улыбнулся. — Спасибо, что не убежала.

Я кивнула и поежилась то ли от холода, то ли от нервов. Заметив это, принц поднялся и, обогнув меня, подошел к декоративному дереву, на котором висела одежда. Взяв камзол, он осторожно накинул его мне на плечи.

— Не надо, — запротестовала я.

— Можешь не отдавать, — сказал он, — но я не могу смотреть на то, как ты мерзнешь. И тебе пора возвращаться.

— Как я могу оставить тебя здесь одного? И кстати, зачем тебе запасная одежда?

Эрик склонил голову набок, как любопытный щенок, окончательно развеяв страх перед ним.

— У меня нет запасной одежды, — он приблизился ко мне и когтем поправил камзол, — только эта. Снимаю ее перед превращением в монстра, чтобы не порвать. Так что, если не хочешь увидеть меня обнаженным, уходи. Но можешь и остаться, я не против.

— Ну уж нет, — засмеялась я и поднялась. — Пойду, пока ты еще чего не предложил.

Взгляд Эрика вдруг изменился, став еще более печальным. Принц произнес:

— Пожалуйста, не избегай меня. Проводи время со мной… И с Эллой.

Я сдалась:

— Хорошо. Тогда встретимся на завтраке?

— Да… Встретимся. И… Спасибо.

— Ага. Ну, я ухожу?

— Конечно.

Как бы ни хотелось признавать, но, выбравшись из тайного сада, я испытала облегчение. Сказка каждый раз подкидывала мне новые испытания, будто проверяя на прочность.

Как назло, не успела я добраться до своих покоев — на очередном повороте все же нарвалась на Люмьера. Он удивленно выпучил глаза, рассматривая меня, и остановил свой взгляд на камзоле Эрика. Несколько эмоций промелькнуло на его лице, из которых хорошо угадывались недоверие и злость.

— Вы с сестрой своего не упустите, да? Прохода не даете, бесстыдно вешаетесь на принца. В постель уже, наверное, пробрались. Не понимаю, что он нашел в столь глупых девицах. В вас нет достоинства.

Люмьер возненавидел меня и Золушку с первого взгляда и даже не пытался этого скрывать.

— Да, пробрались, — я прошла мимо, задев его плечом, затем буднично произнесла, — знаешь, можно забыть о достоинстве, особенно когда узнаешь, что принц по ночам просто зверь.

Я не удержалась и взглянула на Люмьера, который страшно покраснел, как будто его зажгли, как спичку.

— А ты что же, сам влюблен в Эрика? — спросила я напрямую. — Ревнуешь его?

— В к-каком смысле⁈ — он отшатнулся в ужасе. — Ты что себе позволяешь⁈

— Хочешь, могу отдать тебе его камзол? — я постучала пальцами по роскошной вышивке. — Он еще хранит тепло Эрика и его запах.

— Как же можно… — Люмьер от гнева начал задыхаться. — Как можно быть такой бессовестной, беззастенчивой, наглой!

— Ну, мое дело предложить. — Я хмыкнула и направилась прочь, оставив Люмьера наедине с его возмущением.

* * *

Но в покоях меня ждала еще одна неожиданная встреча. Открыв дверь, я столкнулась с Румпелем, который стоял почти на пороге. Он галантно отстранился, пропуская меня внутрь.

— А вот и ты, — он улыбнулся, — я уже собирался идти тебя искать.

— Что ты здесь делаешь? — я оглядела комнату, замечая на столе вино и фрукты. Опустошенность и усталость в ту же секунду куда-то испарились, и их место заняло волнение.

— Ну, ты сама сказала, что тебя нужно очаровывать по-другому. Поэтому я решил приготовить ужин, ведь из-за меня ты сегодня почти ничего не ела. Но, гляжу, ты и так прекрасно проводишь вечер. — его голос изменился на один неуловимый оттенок. — Не кажется, что эта верхняя одежда тебе немного великовата?

Я поправила камзол и опустилась в кресло, не торопясь с ответом. Взгляд Румпельштильцхена приятно нервировал. Или я просто видела то, чего не было, потому что еще не отошла от потрясения.

— Нет, не кажется.

— Чей он?

Дыхание на миг сбилось, когда Румпель вдруг присел у моих ног и, сложив свои руки на моих коленях, хитро прищурился.

— Только не говори, что была с прекрасным принцем? В такой час? И не испугалась его вида?

Это не первый раз, когда он так опускался и… Смотреть на него сверху вниз было приятно.

— Так ты знаешь о том, что Эрик превращается в монстра?

— Я много чего знаю, — медленно кивнул он, — но с чего бы ему рассказывать тебе о проклятии?

— Он мне не только про проклятие рассказывал, но и про настоящую любовь, — я попыталась встать, но Румпельштильцхен надавил на колени, не позволяя сдвинуться.

— Неужели? И это, — он дернул за край камзола, — тоже в честь любви?

— Я просто замерзла.

— Какая жалость.

Румпель сильнее сжал ткань, и от его пальцев пробежали огненные сполохи, которые проглотили камзол, превратив его в прозрачный дым за несколько мгновений. Этот огонь вреда мне, конечно, никакого не причинил. Я усмехнулась:

— Ну и зачем?

Румпель провел пальцем по моей оголенной руке:

— Пока существует наша сделка, никто не имеет права претендовать на тебя.