В плену у сказки

— Одолжить девушке одежду, чтобы она не замерзла, это не обозначение своих прав на нее. — я пыталась игнорировать мурашки, которые рождались от его близости и прикосновений. — И может, ты уже свалишь из моего личного пространства?

— Я тебя смущаю?

— Ты мне не нравишься.

Он недоверчиво покачал головой, но все же поднялся и сел напротив — на кровать.

— Почему же?

— Я не люблю, когда со мной играют.

— О, дорогая, насчет тебя у меня только серьезные намерения, — пробормотал он.

Столь простые слова, но что-то внутри меня сломалось, какая-то стена.

Хитрый, привлекательный маг, который обманывал отчаявшиеся сердца. Его имя произносили с трепетом, встреч с ним боялись и ждали. Он разрушил столько жизней, разбивал надежды, влюблял в себя, а сейчас… Сейчас он просто расслабленно сидел, прикрыв глаза и позволяя собой любоваться.

Он знал, что я смотрю на него, но даже мысли не возникло отвести взгляд, потому что эта игра, в которую превратились наши отношения, странно будоражила.

Что будет дальше? Чей ход?

— Принц правда надеется, что ты полюбишь его? — Румпель посмотрел прямо на меня, настороженно и пронзительно.

— А не должен?

— Нет, не должен, потому что я единственный, кто может украсть твое сердце.

Я засмеялась от неожиданности, потому что не была готова к такой прямолинейности. Но жар, охвативший тело, путал мысли и беспокоил, потому что толкал на необдуманные поступки. Я посмотрела на его губы. В последние дни я часто на них смотрела, а когда ловила себя на этом, то ужасно раздражалась.

— Ты слишком самонадеянный, раз считаешь, что можешь влюбить меня в себя. Ограничить свободу, заставить служить — да, но сердце мое не получишь.

— А что, если я предложу свое имя взамен? — спросил Румпель и пригубил вино, которое напоминало густую кровь.

Настоящее имя колдуна, которое заставит его подчиняться? Оружие, сильнее волшебной палочки. Да, звучало заманчиво, только вот…

— Мне твое имя не нужно, — я пожала плечами, — в отличие от тебя, я не хочу никого превращать в своих марионеток или иметь над кем-то полную власть. Ты мне не нужен.

Он вдруг улыбнулся, широко и довольно, как никогда не улыбался даже Люцифер. Я вдруг почувствовала, что прошла какую-то тайную проверку, ответив правильно.

— Поцелуй меня, — сказал Румпельштильцхен, отставляя бокал в сторону. В его глазах заплясали плутоватые огни. Наверное, в старых легендах похожие огни заводили путников на лесные болота.

— Это третий приказ или просьба? — спросила я, сопротивляясь сильному притяжению, но поддалась и все-таки поднялась с кресла.

Он усмехнулся: нам обоим нравилось то, что я еще пыталась сопротивляться.

— Это скорее предложение, — философски заключил он.

Собственные желания были тем единственным, что я никогда не умела преодолевать ради гордости. Шаг, затем еще один, и вот уже руки, каждый день создающие магию, обхватили мою талию, заставляя упасть на его колени.

Сердце билось громко-громко, и я знала, что издеваюсь над сказочным сюжетом, но ничего не могла с этим поделать. И не хотела.

— А что ты будешь делать, о великий колдун, — я провела пальцем по его губам, мягким и сухим, — если я откажусь от твоего предложения?

— Поцелую тебя сам.

И он это сделал. Обхватил шею своими длинными теплыми пальцами, мягко заставляя склониться ближе, и коснулся моих губ. Я взъерошила его волосы и чуть потянула за них, наслаждаясь тем, что Румпельштильцхен находился в моих руках. Как и я — в его. Это было явно нездоровое, собственническое чувство, но ни одно другое не могло сравниться с ним по силе и яркости.

Интересно, если бы Румпельштильцхен превратился в чудовище, испугалась бы я? Убежала бы? Впрочем, он и так был монстром, пусть и без шерсти и когтей. И мне это нравилось.

Все бывает в первый раз, даже если до этого сотни моментов претендовали на звание «впервые». Я могла поклясться, что никогда еще не целовалась, потому что происходящее сейчас с Румпелем стирало прошлое, и прежние воспоминания казались либо блеклыми, либо ненастоящими, либо пресными.

Я не знала, что можно получать такое удовольствие от чужой близости. Румпельштильцхен прервал поцелуй и начал разглядывать меня, ловя эмоции. Мой рот приоткрылся, и с губ срывалось прерывистое дыхание, ноги затекли, а живот сковывали приятные спазмы. Я чувствовала себя одновременно защищенной от всего мира и беззащитной перед тем единственным, кто мог с легкостью разрушить этот мир.

Наверное, подобное я могла испытать только в сказке.

— Я хочу забрать тебя к себе, — прошептал Румпель, чье дыхание не уступало моему. — Мне не нравится, что ты живешь в этом замке.

— Ну заберешь ты меня, и что дальше? Посадишь в башню и приставишь дракона для охраны?

— Конечно, нет. Будь у меня башня, то на роль дракона нанял бы тебя.

Голова кружилась.

— Неужели ты так флиртуешь?

— Нет, я почти признаюсь в любви, — просто сказал он.

Я моргнула, смахивая с ресниц морок, и попыталась слезть с его коленей, но вместо этого соскользнула еще ближе. Он перехватил мои запястья:

— Расслабься. Я это сказал не для того, чтобы тебя напугать. Куда ты убегаешь?