В плену у травмы. Как подружиться со своим тяжелым прошлым и обрести счастливую жизнь

Мы не можем контролировать реакцию нашей нервной системы, она находится вне нашего волевого контроля. Она гораздо более быстрая, нежели наша осознанная реакция на ситуацию. Но вот что мы можем: показать себе, что наши движения остаются в нашей юрисдикции.

Вдавите стопы в пол. Выпрямите спину. Создайте напряжение между пальцами рук. Сделайте вращение плечами. Покажите себе, что движения тела находятся под вашим контролем.

3. Вернуться в настоящий момент – и вовлечься в то, что вы делаете. Ведь переживание эмоции – это не единственное, что происходит с вами прямо сейчас. Где вы находились и что вы делали в тот момент, когда вас настиг эмоциональный шторм?

“Прямо сейчас я… (читаю книгу, ощущаю плотность ее страниц, слышу шум машин за окном, сижу на мягком диване, чувствую запах своих духов, ощущаю на коже мягкость своей пижамы)”. Опишите с помощью этой конструкции как можно более подробно свою деятельность в данный момент.

Что я слышу прямо сейчас? Что я вижу? Какие запахи я чувствую? Что я тактильно ощущаю?

Вы здесь и сейчас, в этом моменте, даете пространство своим эмоциям, мыслям и воспоминаниям, но не даете им себя поглощать.

Наши тела смоделированы испытывать эмоции. И как бы мы ни пытались избавиться от них – этого не произойдет. Поэтому единственное возможное и реалистичное “справляться” – это учиться жить с этими эмоциями. И это “справляться” начинается с признания, продолжается любопытством к эмоциям и заканчивается их принятием».

Мне очень понравилась метафора, которую предложил Расс Хэррис на курсе TF-ACT: метафора фильма ужасов.

Представьте, что вы находитесь в маленьком домике, затерянном в лесу, и вы совсем одни. Сейчас ночь, вокруг ни души, только подозрительные шорохи и шелесты, которые приносит с собой темнота. Вы лежите в постели перед большим экраном, который показывает самый страшный фильм из всех, которые вы видели. Ваш взгляд прикован к нему, вы парализованы страхом, и рядом нет никого, кто мог бы помочь вам. Я добавлю от себя: если вы переживаете активацию имплицитных воспоминаний, то вам начинает казаться, что этот фильм становится реальностью, и вы не можете понять, что реально, а что нет. Зомби с экрана стучатся к вам в окно, вокруг слышны душераздирающие крики, и все выглядит до ужаса настоящим.

Когда мы сталкиваемся с флешбэками, мы переживаем нечто подобное. Если же мы учимся быть наблюдателем для своих реакций, учимся бросать якорь во время шторма, то постепенно эта картинка превращается в следующий сценарий: вы в большой и светлой квартире, окружены людьми, которых вы любите, и делаете то, что вам нравится. На маленьком черно-белом телевизоре где-то в углу все еще идет этот страшный фильм, но он вас не сильно интересует.

Мы не можем стереть травму из нашей жизни полностью – ведь мы не можем переписать наше прошлое. Но мы можем научиться жить с ней так, чтобы она не играла в ней главную роль.

Мне нравится этот терапевтический подход. Но работа с разными частями «Я» способна охватить еще одну область: вопрос о том, для чего же мы поехали в этот домик в лесу, – и принять наше стремление попасть туда, увидев в этом работу защищающей нас части.