В подполье можно встретить только крыс…

— Товарищ командующий! Я в основном разобрался. Войска все-таки продвинулись. И их уже не видно с этого НП. Позвольте сменить командный пункт. Завальнюк уже выбрал новое место. Он сам там находится и утверждает, что видит все наши войска. — Докладывая, я упорно избегаю называть место нового КП — полустанок. Боюсь, что это название стало уже для Гастиловича как красная тряпка для быка. Но он и не интересуется местом нового КП.

— Сколько времени потребуется для смены? — спросил он.

— Около сорока минут.

— Давайте! Сменяйте!

Придя на полустанок, я сразу же предложил Угрюмову:

— Звоните Гастиловичу, представляетесь как комдив, потом докладываете обстановку, а в заключение скажите — сюда прибыл и начальник штаба дивизии.

— Я не буду с ним говорить.

— А вот это и неразумно. Тебе что, хочется быть отстраненным в боевой обстановке? Ведь даже если фронт не утвердит это отстранение, Гастилович добьется твоего перевода в другую армию и за тобой так и потянется хвост отстраненного. Лучше сделай вид, что не принял всерьез его отстранение, и веди себя, как будто ничего не случилось. — И я протянул ему трубку.

Он вызвал Гастиловича: «Докладывает Угрюмов. Обстановка следующая…» И доложил обстановку за дивизию, а не за 129-й полк. Закончил словами: «Сюда прибыл начальник штаба и сообщил о вашем разрешении сменить КП».

— Дайте трубку Григоренко, — буркнул Гастилович. — Вы действительно на полустанке? — спросил он меня.

— Так точно. Здесь развитая оросительная система. Наши подразделения воспользовались оросительными канавами, и потому их не видно было с вашего НП. Сейчас передовые подразделения продвинулись километра на два, но остановлены командиром дивизии, так как противник накапливает на окраине Трстэны танки и самоходки, по-видимому, готовит контратаку. Поэтому пехоту решено задержать до подхода противотанковых огневых средств. Сейчас мимо нас как раз идет Васильев (истребительно-противотанковый дивизион).

Через некоторое время началась танковая контратака противника. Артиллеристы вели себя героически. Подбили четыре танка и две самоходки. Один из танков натолкнулся на орудийный снаряд в двадцати метрах от нашего командного пункта. Взрыв танкового боезапаса сбросил башню, танк перевернулся на бок и загорелся. Я все время комментировал ход боя Гастиловичу, и он окончательно утвердился в продвижении нашей дивизии. В связи с этим перенес свои «заботы» на дивизию генерала Васильева, которая так пока что и не двинулась с исходного положения. Наши полки (129-й и 310-й), отразив танки врага, перешли в наступление и примерно к 13.30 подошли к окраине Трстэны, угрожая перерезать шоссе. В связи с этим противник начал отводить свои войска в полосе нашего левого соседа - 137-й с.д. Сосредоточившись на бое за Трстэну, мы как-то забыли о Хыжне. Но вдруг, около 14 часов оттуда раздался сплошной клекот пулеметов, непрерывно гремели орудия.

— Что там у вас в Хыжне творится? — подозвав меня к телефону, спросил Гастилович.

— Я еще донесения не имею, но полагаю, что кульминация наступила. Считал бы целесообразным возвратиться туда и лично руководить дальнейшими действиями.

— Вы командир дивизии, вы и решайте, где вам целесообразнее находиться.

— Есть решить этот вопрос с командиром дивизии, — сделал я вид, что не понял его, и положил трубку. С тревогой подождал, станет ли он меня поправлять. Телефон молчал.

— Николай Степанович! Разреши мне отправляться в Хыжне. Гастилович сказал, чтоб этот вопрос решал сам командир дивизии. Он в это дело не вмешивается.

Угрюмов согласился. Я попросил Завальнюка дать распоряжения: моему шоферу ехать в Хыжне и там искать меня в 151-м полку или в артпульбате; вспомогательному пункту переместиться в Хыжне и там войти в контакт с 151-м полком и с артпульбатом. Мы же с Тимофеем Ивановичем в сопровождении пятерых разведчиков пошли из-под Трстэны в Хыжне прямиком, через территорию, недавно занимавшуюся противником. Когда часа через полтора мы прибыли в Хыжне, село было уже очищено от противника. Подразделениям подвезли обед. По шоссе на Трстэну и по шоссе на Бобров выслана разведка. Я доложил Гастиловичу. Он приказал всей дивизии повернуть на Бобров и развивать наступление на запад по шоссе, параллельному тому, что идет через Трстэну. Там противник начал отход, и для преследования достаточно было одной дивизии.