В подручных у киллера

— Ты что, и этаж знаешь? — поразился Гошка.

— Нет, сейчас по почтовым ящикам сориентируемся. Я думаю, шестой или седьмой.

— Тогда давай доедем до восьмого.

— Зачем?

— А вдруг он как раз выйдет из квартиры? Зачем нам ему на глаза попадаться?

— Точно, Гошка. Ты сегодня просто кладезь мудрости.

Как и предполагал Никита, квартира Ивана Егоровича находилась на седьмом этаже. Они осторожненько спустились на полпролета и оглядели площадку. На ней было четыре квартиры. Дверь квартиры 65 ничем не отличалась от других.

— Эх, а я-то надеялся, что шкаф ему несут, — вздохнул Никита.

— Почему? — удивился Гошка.

— Просто так…

— Ну и что нам теперь делать?

— Ждать, наверное, — пожал плечами Никита.

— А если он вообще уехал? Или на работе сейчас? До вечера будем ждать?

— Что ты предлагаешь?

— Сунуться туда!

— В квартиру?

— Ясное дело!

— Но как?

Гошка мигом сорвал с себя футболку, вытащил из сумки темные очки, нацепил на нос, а на голову нахлобучил кепку, красную с длинным козырьком.

— На фиг этот маскарад? — поинтересовался Никита.

Гошка ничего не ответил, только сунул сумку и футболку в руки Никите, а сам сбежал вниз по ступеням. Набрал в грудь воздуха и позвонил в дверь. Сердце гулко колотилось, по спине струйкой бежал пот, но все опасения оказались напрасными. Дверь никто ему не открыл. Убедившись, что дома никого нет, он махнул рукой Никите.

— Дохлый номер, его нет… — В голосе Гошки слышалось некоторое облегчение.

— Ладно, пошли во двор, а то тут духотища, — сказал Никита, тоже испытавший облегчение.

Они спустились во двор. Шкаф уже затащили. На лавочке возле подъезда никто не сидел, она была залита солнцем. Но мальчики в изнеможении плюхнулись на нее.

— Аж весь взопрел, — признался Гошка.

— Тут ты не охладишься, — отозвался Никита. — Пошли, тенек поищем.

Но тут к подъезду подкатила синяя «девятка». Из нее вышел мужчина, высокий и очень худой, можно сказать, тощий. Густые темные волосы, темные усы. Он не спеша закрыл машину, поставил на сигнализацию и уже сделал несколько шагов к подъезду, но потом, видимо, что-то вспомнил и вернулся к машине.

— Это он, — шепнул вдруг Гошка.

— С чего ты взял?

— Чувствую!

Гошка вдруг сорвался с места, пробежал несколько метров и юркнул за угол. Потом выглянул оттуда и, сложив руки рупором, гаркнул:

— Иван Егорыч!

Никита так и прирос к месту. А мужчина сразу же оглянулся. «Неужели вправду он?» — подумал

Никита, не сводя с него глаз. Мужчина еще подождал, не повторится ли оклик, потом пожал плечами, взял из машины какой-то сверток, опять запер ее и пошел к подъезду. Никиту как ветром сдуло с лавочки. Он помчался к Гошке, который ждал его за углом.

— Точно, он! — восторженно прошептал Никита. — Как ты догадался?

— Сам не знаю. Что ж ты его не снял, ведь сумка у тебя была? — с укором спросил Гошка.

— Да у меня от неожиданности все из башки вылетело! — признался Никита. — Но главное, мы теперь знаем его в лицо! Это уже немало.

— Мало!

— Ну ты и наглый! — засмеялся Никита. — Все только позавчера началось, а мы уже столько знаем… И адрес, и телефон, и физию… кстати, у него тик! Я заметил!

— Какой еще тик?

— Нервный тик. Глаз у него дергается.

— Ну и что?

— Да ничего, просто штрих к портрету. Ты когда заорал, он аж подпрыгнул.

— Ну, Никита, а дальше что делать будем? Ума не приложу!

— Раз уж приперлись сюда, давай все же понаблюдаем. А вдруг он решит, к примеру, пойти в магазин или еще куда-нибудь…

— Давай, — без особого энтузиазма согласился Гошка.

Они отыскали тенистое местечко и уселись прямо на траву. Отсюда был хорошо виден подъезд, где жил Иван Егорович. Минут через двадцать Гошка не выдержал:

— Кошмар какой-то… Пить охота…

— Мне тоже, — кивнул Никита. — Надо купить мороженого и водички похолоднее. Давай я сбегаю!

— Нет уж, я сам! — сразу вскочил Гошка и рванул со двора. Вскоре он вернулся с двумя запотевшими бутылочками «Спрайта» и двумя эскимо. — На, держи!

— Кайф! — простонал Никита, отхлебнув из горлышка холодной шипучей воды.

— Смотри, Никита!

— Черт, в самый неподходящий момент, — проворчал тот, поднимаясь с земли.

— Из подъезда не спеша вышел Иван Егорович, прошел мимо своей машины и уже приближался к подворотне, как вдруг, откуда ни возьмись, выскочила женщина в пестром сарафане, подлетела к Ивану Егоровичу и — бац-бац! — надавала по физиономии. Мальчики замерли в изумлении. Иван Егорович от неожиданности остолбенел, держась за правую щеку. А женщина, рыдая, кричала:

— Подонок! Мерзавец! Вор! Чтоб тебе пусто было! Чтобы ты сдох где-нибудь в канаве! Сволочь!

Мальчики подобрались поближе, чтобы не упустить ни единого слова. Иван Егорович наконец опомнился и зашипел:

— Молчи, кретинка! Заткнись, кому говорю!

— А, испугался? Думаешь, на тебя управы нет, скотина проклятая? Что ты сделал с моей сестрой? Думаешь, тебе это сойдет с рук? Как бы не так! Я тебя выведу на чистую воду! — вне себя от ярости кричала женщина.

— Если ты сейчас же не заткнешься, очень пожалеешь!

Мало-помалу вокруг начал собираться народ. Иван Егорович затравленно озирался, ища пути к отступлению.