В подручных у киллера

– Нам-то за что?

– А как же? Султашку моего изловили! Великое дело!

– Не за что. До свидания.

– Дай вам бог здоровья, ребяточки. – И она скрылась в квартире.

А они молча стали спускаться по лестнице. Ехать в лифте почему-то не хотелось. Выйдя во двор, Саша в изнеможении прислонилась к стене.

– Сань, ты чего? – испугалась Маня. – Тебе плохо?

– Да! Мне плохо! А вам, что ли, хорошо? Женщину чуть не убили, а вы…

– А что мы? – оскорбился Никита. – Мы что, песни поем, гопака отплясываем по такому случаю? Нам тоже кисло, даже очень, только мы-то думаем, как теперь быть…

– Тут и думать нечего! – решительно заявила Саша. – Нужно немедленно идти в милицию и все рассказать!

– Что именно?

– Все, что знаете! Я, например, уверена: ее ударил Шишмарев!

– Не обязательно! Это мог быть и случайный бандит… И наемный убийца, – заявил Никита.

– Но наемного убийцу в данном конкретном случае нанять мог только Шишмарев! А если женщина без сознания, то милиция сто лет будет искать убийцу… В конце концов, мы точно знаем, что он преступник, а ваша Людмила тоже это знала, она про него, наверное, много всякого знала.

– Подождите! – воскликнула Маня. – Если он… Если это он сделал… то… Я думаю, я даже уверена, что это он!

– Почему ты так уверена? – спросил Никита.

– Потому что он сам убивать не привык… И он ее не добил. Уж наемный убийца свое дело бы сделал, тем более она немолодая женщина… А этот Шишмарев… Наверное, вашего киллера уже сцапали, а Людмила могла рассказывать направо и налево про Шишмарева, вот он и решился…

– Ну, хватит! – решительно заявила Саша. – Вы как хотите, а я сейчас иду в милицию.

Гошка с Никитой переглянулись.

– Ладно, пошли! – вздохнул Гошка. – Кажется, это сейчас единственный выход.

Однако в милиции им сказали, что капитан Куваев, который занимается делом о покушении на гражданку Томилину Людмилу Захаровну, сейчас отсутствует. Им предложили рассказать все дежурному, но они, посовещавшись, отказались. Доверять столь важную информацию случайному человеку, который к тому же подмигнул им, вытащил из ящика стола книжку в пестрой обложке и, помахав ею в воздухе, сказал с улыбочкой:

– Что, тоже начитались детских детективов? Моя дочка буквально с ума от них сходит. А нам просто житья от вашего брата теперь нету. Все чего-то там расследуют. Вы тоже небось с расследованием пожаловали?

– Мы – нет! – гордо вскинула голову Маня. – У нас…

Гошка дернул ее за рукав.

– Значит, капитан Куваев будет завтра? – уточнил он.

– Будет, будет.

– До свидания!

– До свиданья, милые созданья! – сказал дежурный и даже помахал им вслед.

– Козел! – проворчал сквозь зубы Никита. – Придется завтра опять сюда переться.

– И неизвестно еще, как на это отреагирует Куваев, – добавил Гошка.

– Ой, ребята, раз так получилось, давайте смотаемся в больницу! – жалобно проговорила Маня.

– Зачем? Если Людмила без сознания, значит, она лежит в реанимации, а в реанимацию никого не пускают, что же нам там делать, тем более сейчас неприемные часы? – пожал плечами Гошка.

– Мне страшно, – таинственным шепотом произнесла Маня. – Я ужасно боюсь, что он решит ее добить…

– Сама же говоришь, в реанимацию никого не пускают, – подала голос Саша.

– Это нормальных и порядочных туда не пускают, а жулик и бандит сам прекрасненько пройдет, никто и не заметит.

– И ты надеешься ему помешать? – усмехнулся Никита.

– Ну мало ли…

– Ладно, мы пойдем в больницу, – сказала Саша, – но только в приемные часы. Мы не так будем бросаться в глаза, и еще мы сможем хоть что-то узнать. А пока поехали к нам, на улице толкаться жарко.

На том и порешили. В квартире у девочек они сели играть в дурака, и время пролетело незаметно. К пяти часам с букетиком васильков и персиками они вошли в вестибюль больницы. Саша, приняв до ужаса благонравный вид, принялась наводить справки, однако ей объяснили, что справки выдают, наоборот, по утрам, а сейчас только пускают посетителей. Однако на вопрос, в какой палате лежит такая-то, ей все-таки ответили:

– Она в реанимации, к ней никого не пускают.

– Но как же быть? Это моя тетя…

– Какая разница, тетя или дядя. Вон к ней брат приходил, его тоже не пустили. Уж не твой ли отец, кстати? – поинтересовалась нянечка.

– Нет, мой отец сейчас за границей, а другого брата у нее нет.

– Так двоюродный, наверное, – предположила нянечка.

– Он такой высокий, худой, с усами? – вспомнила Саша описание внешности Шишмарева.

– Да, да, симпатичный такой мужчина, шикарный, я его запомнила, только нервный, глаз у него дергается. И сестру, видать, любит, уж так убивался по ней, все просил хоть одним глазком на нее глянуть. Но все равно не допустили. И вам советую: ступайте домой, нечего вам тут… Звоните, скажут, когда переведут в палату… Если переведут. Господи, спаси и помилуй!

Саша в растерянности отошла от нее.

– Ага, что я говорила, – шепотом заверещала Маня, – он тут уже был, наведывался, вызнавал, сволочуга, что да как… И он же понимает, если она поправится, ему каюк! Может быть, даже она его видела, когда он ее убивал…

– Да, ситуация… – почесал в затылке Никита.